Сочинения (С иллюстрациями). Владимир Маяковский

хочешь?

      Мотаешь головою, кудластый?

      Супишь седую бровь?

      Ты думаешь —

      этот,

      за тобою, крыластый,

      знает, что такое любовь?

      Я тоже ангел, я был им —

      сахарным барашком выглядывал в глаз,

      но больше не хочу дарить кобылам

      из сервской муки изваянных ваз.

      Всемогущий, ты выдумал пару рук,

      сделал,

      что у каждого есть голова, —

      отчего ты не выдумал,

      чтоб было без мук

      целовать, целовать, целовать?!

      Я думал – ты всесильный божище,

      а ты недоучка, крохотный божик.

      Видишь, я нагибаюсь,

      из-за голенища

      достаю сапожный ножик.

      Крыластые прохвосты!

      Жмитесь в раю!

      Ерошьте перышки в испуганной тряске!

      Я тебя, пропахшего ладаном, раскрою

      отсюда до Аляски!

      Пустите!

      Меня не остановите.

      Вру я,

      в праве ли,

      но я не могу быть спокойней.

      Смотрите —

      звезды опять обезглавили

      и небо окровавили бойней!

      Эй, вы!

      Небо!

      Снимите шляпу!

      Я иду!

      Глухо.

      Вселенная спит,

      положив на лапу

      с клещами звезд огромное ухо.

      1914–1915

      Флейта-позвоночник

      За всех вас,

                     которые нравились или нравятся,

      хранимых иконами у души в пещере,

      как чашу вина в застольной здравице,

      подъемлю стихами наполненный череп.

      Все чаще думаю —

                     не поставить ли лучше

      точку пули в своем конце.

      Сегодня я

                     на всякий случай

      даю прощальный концерт.

      Память!

                     Собери у мозга в зале

      любимых неисчерпаемые очереди.

      Смех из глаз в глаза лей.

      Былыми свадьбами ночь ряди.

      Из тела в тело веселье лейте.

      Пусть не забудется ночь никем.

      Я сегодня буду играть на флейте.

      На собственном позвоночнике.

1

      Версты улиц взмахами шагов мну.

      Куда уйду я, этот ад тая!

      Какому небесному Гофману

      выдумалась ты, проклятая?!

      Буре веселья улицы узки.

      Праздник нарядных черпал и черпал.

      Думаю.

                     Мысли, крови сгустки,

      больные и запекшиеся, лезут из черепа.

      Мне,

                  чудотворцу всего, что празднично,

      самому на праздник выйти не с кем.

      Возьму сейчас и грохнусь навзничь

      и голову вымозжу каменным Невским!

      Вот я богохулил.

                     Орал, что бога нет,

      а бог такую из пекловых глубин,

      что перед ней гора заволнуется и дрогнет,

      вывел и велел:

                     люби!

      Бог доволен.

                     Под небом в круче

      измученный человек одичал и вымер.

      Бог