Основы научного антисемитизма. Сергей Баландин

ни вещью и ни свойством, ибо конфликт – это, как мы уже писали, ситуация противостояния, а противостояние не может относиться ни к чему иному, как к категории „отношения“, наряду, скажем, с ситуациями мира и согласия – дружественных отношений.

      Конечно, конфликты бывают разные: несправедливых с праведниками, преступников с законом и т. п., но мы пока ведь не определяем, кто здесь из сторон „преступник“, а кто „закон“, для того чтобы вынести сей вердикт, мы и начинаем расследование. Пока мы только определяем, что конфликт есть отношение, и это отношение не может быть с обеих сторон отношением справедливости, он сам является результатом несправедливости – конфликта со Справедливостью с Законом, с коими вполне могут конфликтовать и обе стороны частного конфликта, а уже несправедливость может порождать различные явления, относящиеся к категории действия, как то: погром, геноцид, Нюрнбергский процесс, холодная война, диффамация, террор или же мирный конструктивный диалог сторон. Из этого разделения категорий сразу видно, что есть причина, а что следствие, к примеру, террор сам по себе не конфликт и даже не причина конфликта, а наоборот, террор – один из путей разрешения конфликта.

      Здесь, возможно, опять кто-то скажет: „Ну это же элементарно, Ватсон“ – конечно, элементарно, но не для всех. Современный политический дискурс старается всячески стушевать наличие сторон и их отношений, например, часто приходится слышать такое вот странное выражение „борьба с террором“ или „война с палестинской интифадой в Израиле“, как будто террор не метод борьбы, а некий субъект конфликта. Это все равно, что сказать: „борьба с бомбежкой“ или „война с автоматом Калашникова“ – кто борется, с кем и почему при этом никого не интересует. Не раздумывая, понятие „террор“ переводят из категории действия в категорию субстанции, прямо-таки сюрреализм какой-то. Помню, когда-то в советских газетах печатали карикатуры – уродливое чудовище с сосулькой на носу и подпись: „холодная война“, но карикатура есть аллегория, а здесь люди весь этот фантом из триллера принимают за чистую монету.

      Многие мирные обыватели в Израиле, с кем мне приходилось разговаривать, искренне не верят, что у „террористов“ могут быть какие-либо юридические, политические требования или какие-либо иные желания, кроме как убивать евреев, просто так, из „любви к искусству“ и без всякой иной надобности». Так, вроде бы безобидным дискурсом одним выстрелом убили сразу двух «зайцев»: и субъект конфликта, и его объект. А теперь посмотрите, как будет выглядеть картина, если ее выразить другими, более адекватными понятиями: «Борьба богатых капиталистических стран против угнетаемых народов, отстаивающих свои права методом террора», или: «Война евреев с палестинским народом, защищающим свое право на жизнь партизанскими методами». Конечно, была бы в палестинских руках сильная армия, оснащенная современным вооружением, плюс поддержка других стран, то «террором» пришлось бы заниматься не палестинцам,