Парад комедиантов. Вадим Вольфович Сухачевский

страницу шарик из хлебного мякиша кидаешь – он и указует грядущее. Забава, не более. Вот и он давеча позабавиться возрешил. Да только забава получилась невеселая. Шарик покатался немного и уткнулся в ответ, самый из всех короткий. Всего-то в нем три цифры и было: 444. Три четверки. Неужто те самые Авелем отмеренные четыре года, четыре месяца и четыре дня?

      Книгу бесовскую повелел тотчас спалить в камине, дабы государыня дуростям более не предавалась, однако же запало в душу, до сего часа не унять.

      Хотя вообще-то император благоговел перед тайнами. Но не пред такими же! Нет – перед истинными, великими, перед самыми непостижимыми тайнами бытия, какие дуракам, наподобие Авеля, и не грезились, перед мистическими тайнами алхимии и кабалистики, перед умеющими себя охранять тайнами древних веков…

      Лишь тут он вспомнил о завтрашней аудиенции и мысленно одобрил себя за то, что дал согласие на нее.

      Мальтийский орден святого Иоанна Иерусалимского – это вам не лапотник Авель, возомнивший себя провидцем; это само средоточие тайн, овеянных веками. Слышал он, что и тайны уничтоженных в давние времена тамплиеров также перекочевали туда, на Мальту.

      И вот ныне этот орден после происшедшей там, на Мальте, le révolution (Боже! и туда добралась!) покорно просит приютить его на брегах Невы. Да не просто приютить, а еще и возглавить! Что ж, орден славный, прошедший через крестовые походы, ничем не замаравший рыцарскую честь. И не приютить его было бы не по-рыцарски.

      Католический, правда, орден-то, и возглавлять его православному государю – оно, быть может, как-то…

      Но ведь и то сказать: не языческий орден – христианский. И всем католическим государям будет в пику, что праведный орден обрел пристанище не в их владениях, а на сей угодной Богу земле.

      Что еще хорошо – это как мудро решили вместе с Ростопчиным обставить сию аудиенцию. Так, чтобы митрополиты не роптали между собой. Вроде как никакой такой аудиенции – случайно забрели странствующие по свету рыцари, такое вот Божие провидение; отчего ж в таком случае государю-рыцарю их и не принять?..

      А “гроссмейстер Мальтийского ордена” и в титуловании весьма недурно звучит. Император к сорока девяти своим титулам мысленно приставил и этот – выходило нехудо, очень даже не худо…

      Мысли об этом настолько ублагостили его после давешнего наваждения, что снова потянуло в сон, и Морфей не замедлился, начал вязать своими путами, попавши в кои, уже не различаешь, где сон, где явь.

      Вот он, австрийский Франц Третий… Миг назад лишь едва-едва подумалось о нем – и вот он уже, поглаживая эфес шпаги, стоит, вызывающе ухмыляется.

      А вы не ухмыляйтесь, венский братец! Или на ухмылки вы только храбры? Коли угодно – шпаги наголо! Jetzt werden wir vom Degen Ihre Backenbдrte schneiden!⁹

      И что за стойка-то у вас? Кто так, право же, держит шпагу? Перед вами не шенбрунский щеголь и не какой-нибудь провинциальный бретер, перед вами истинный рыцарь, император величайшей в мире империи. Вдобавок – позвольте вас просветить – великий магистр

9

Сейчас мы подстрижем шпагой ваши бакенбарды! (Нем.)