Майя. Ричард Адамс

да и подруги ее на помощь прибегут, не отобьешься».

      – Ты зачем грубишь? – спросила она. – Мы с тобой обе в беду попали…

      – Может, ты и попала, откуда мне знать, – огрызнулась девушка. – Забрюхатела, что ли?

      – Да я не о том…

      – А что в сундуке? – спросила косоглазая, подходя к кровати.

      – Не твое дело, – резко ответила Майя. – Это подруги моей, Оккулы. Она сейчас вернется.

      – Оккула-чпоккула, – передразнила девица тонильданский выговор Майи и плюнула в нее яблочными семечками. – Вот вернется твоя Оххала, еще не так разохается. – Она захихикала и распахнула крышку сундука.

      – Не тронь, кому говорят! – выкрикнула Майя, хватая девушку за запястье.

      Косоглазая оттолкнула Майю и засунула ей за шиворот огрызок яблока. Тут в комнату вошла Оккула: талия обмотана полотенцем, оранжевый метлан перекинут через руку, в другой руке – чугунная сковорода.

      – Банзи, глянь, что я нашла… – начала она, окинула взглядом распахнутый сундук и косоглазую девицу, а потом посмотрела на Майю. – Что происходит? Это кто открыл?

      – Она, – кивнула Майя. – Я остановить ее хотела, а она…

      – Сейчас остановим, – сказала Оккула и стукнула девушку сковородой по макушке.

      Сковорода отозвалась гулким звоном.

      Девица пошатнулась, упала на пол, но сразу же подскочила и, брызжа слюной, ринулась на Оккулу. Подруга, стремительно швырнув Майе метлан и сковороду, храбро встретила натиск. Противницы, сцепившись, катались по полу. Тут в комнату вбежали остальные невольницы, встали в кружок и начали громкими криками подбадривать дерущихся.

      Оккула, прижатая к полу, обвила соперницу руками и ногами:

      – Бей ее, банзи!

      Майя обеими руками ухватила ручку сковороды, замахнулась и со всей силы ударила косоглазую девицу по затылку.

      В комнату вошла Варту и разгневанно спросила:

      – В чем дело?

      Все немедленно умолкли – видно было, что толстуху боятся.

      Варту нагнулась, подняла косоглазую девушку за шиворот, без малейшего усилия отшвырнула на койку, отвесила звонкую пощечину и повернулась к Оккуле, но чернокожая девушка, опустив крышку сундука, невозмутимо надевала метлан.

      – Ты что это вытворяешь? – завопила Варту.

      – Одеваюсь, сайет, – ответила Оккула.

      – Одевается она! – возмущенно заорала толстуха. – Ну я тебе покажу, шлюха черномазая! – Она вперила в Оккулу устрашающий взгляд, но девушка не отвела глаз. Варту отвернулась и прикрикнула на косоглазую девицу: – Поднимайся, мерзавка!

      Та немедленно встала и замерла, чуть покачиваясь.

      – Мне плевать, кто драку начал, – заявила толстуха. – Если б вас завтра У-Лаллоку не показывать, я б обеих выпорола на совесть. Еще раз такое повторится, я найду способ, как вас наказать так, чтоб следов не осталось. Ясно вам?

      – Да, сайет, – покорно произнесла Оккула. – С вашего позволения, мне хотелось бы поставить сундук в надежное место, чтобы в него без спросу