Центральный Зомбиленд. Александр Баркалев

которое вскоре покрылось кровавой коркой. Сама левая рука бессмысленно болталась при этом из стороны в сторону, время от времени передергиваясь так, будто через нее пускали сильный электрический разряд. Разметавшиеся волосы засыпали лицо, не напоминавшее уже ни в одной даже самой мелкой детали то, что видел перед собой Кирилл еще несколько мгновений назад.

      Вокруг собиралась толпа. Водители и пассажиры машин молча окружали мучавшуюся на земле зомби-девушку. Все молчали, казалось, даже не шевелились, скованные непониманием происходящего и, возможно, каким-то неадекватным удовольствием.

      «Надо же ей помочь…» Мысль совсем не пронзила, а мягко вползла в сознание Кирилла. Он поднял руку с зомбифоном. Тот светился красным. Экстренный вызов уже ушел по назначению. Скоро должны появиться робомедики. Они должны помочь. Глубины сознания вновь мягко подсказали, что помочь нельзя, да и помогать никто не будет. Зомби в таком состоянии, опасный для себя и для социума, подлежал немедленной изоляции и утилизации. Жаль… Конечно, жаль, она была такой привлекательной. Больше всего ему было жаль того, что он так и не сказал ей ни одного внятного слова.

      То, что произошло дальше, наверное, можно объяснить только этой жалостью. Кирилл вдруг осознал, что идет к девушке. Их разделяло всего пять шагов, и два из них он уже сделал. Три… Четыре… Вот он уже наклонился над ней, сжал ее плечи, пытается удержать правую руку, терзающую собственное тело. Она невероятно сильна. Он тяжелее нее минимум в полтора раза, но с трудом удерживает ее руки. Прижимает к себе, так легче держать. Гладит по волосам, по спине. Рука в чем-то липком и темном. Девушка кричит уже в полный голос. Он шепчет ей что-то успокаивающее в ответ. Резкая боль в руке. Она еще и кусается. Но он держит, он должен держать. Он должен что-то делать. Она резко выгибается и теряет сознание. Странно: тело стало как будто тряпичным. Левая рука почти оторвана, висит на кости и лоскутах кожи. И всюду эта мерзкая липкая жидкость, пахнущая сахаром и железом.

      Вот и медицинские роботы подъехали. Их щупальца вклиниваются между ним и этим тряпичным телом… отрывают их друг от друга. Он не хочет отпускать, цепляется до последнего. Но железо – это не плоть, оно не поддается. Ее грузят в белый фургончик… Не кладут, а именно грузят, как будто она уже что-то неживое, что-то ненужное. Это неправильно, неадекватно, дико… Перед ним танцует круглоголовый автомат, дезинфицирует рану, собирает щупами показатели. Засветился зеленым, значит ничего опасного, но медицинский робот рекомендует поехать в больницу для полной проверки. Наверное, неадекватно отказываться. Еще один закон эволюции – выживает тот, кто заботится о собственном сохранении.

      Кирилл согласно кивнул, и его вежливо усадили в тот же фургон. Девушка лежала рядом, уже обмотанная щупальцами и проводами, аккуратно накрытая пластиковой простыней с прорезями для глаз и рта. Кирилл не смог долго смотреть на нее. Он отвел глаза и выглянул наружу. Плотная толпа по-прежнему окружала