На Север за чудом. Дмитрий Овсянников

придумано! – похвалил кователь. – Всем вещам вещь! Кто же рассказал тебе о ней?

      – Лоухи, – вполголоса ответил Вяйнямёйнен.

      – Ведьма! – нахмурился Ильмаринен. – Хозяйка Похъёлы! Сказывают, она в родстве с самим Хийси! Выходит, ты…

      – Да, я был там. И довольно долго, хотя попал в Сариолу не по своей воле. В Туманном море лодка моя оказалась разбита, а самого меня носило студёной водой словно щепку несколько дней, пока буря не утихла. Я был слаб, точно новорождённый, и, признаюсь, мне пришлось солоно, как никогда.

      Лоухи приютила меня, приняла радушно. Она дала мне пищу и кров, излечила мои раны. Когда я встал на ноги, не раз предлагала мне остаться в её краю насовсем, однако мне хотелось домой. Когда я спросил Хозяйку Похъёлы, чем могу отблагодарить её за гостеприимство, Лоухи назвала Сампо…

      – Для тебя, брат, я готов на всё что угодно, – произнёс Ильмаринен. – Но на благо похъёлан работать не желаю, даже если бы я знал наверняка, как изготовить Сампо. Ни к чему такое чудо этому злобному народишку.

      – Лоухи верит, что Сампо осчастливит её народ, и её желание можно понять. Похъёлане заброшены судьбой на самую суровую окраину этого мира, и жизнь их на редкость тяжела. Кто знает, может быть, вещь, подобная Сампо, поможет им измениться к лучшему…

      – В это верится с трудом, – сурово возразил кователь.

      – Чтобы сотворить Сампо, одних только знаний недостаточно, – продолжал Вяйне. – Нужно умение, нужно искусство. А кто сравнится в этом с тобой? Ты выковал небесный свод, устроил крышку воздуха, да так славно, что на небе не осталось следов молота и клещей.

      – Что было – то было, – не без гордости взглянул ввысь Ильмаринен.

      – Разве тогда ты думал, что небо будет у одних людей и что его совсем не достанется другим?

      – Не думал, конечно. Тогда и людей-то на свете не было, – кивнул Ильмаринен. – Только ты, старший брат, да я, да Сампса Пеллервойнен, посадивший леса, да ещё несколько – те, что помогали Создателю устроить этот мир, – вот и всё.

      – Я верю, брат, что, начавшись в Похъёле, Сампо разойдется по всей земле и послужит миру новым благом сродни солнцу и луне, морю и воздуху.

      – Что ж, если так, то можно попробовать. Хотя сам я охотнее устроил бы Сампо здесь, нежели в туманной Сариоле.

* * *

      Наступил черед Тойво стоять в дозоре. Антеро спал, положив под голову мешок с одеждой, Тойво сидел на бревне, обхватив руками дротик, и глядел в костёр. Близилось лето, и ночи становились коротки; придёт ещё время, когда солнце совсем перестанет уходить с неба и будет только опускаться к концу дня чуть ниже полуденного. Но сейчас ночь, сохранившая ещё немного времени для своей темноты, была по-настоящему волшебной. Она стёрла границы и очертания, и небольшая поляна с кружком света от костра посередине сделалась бескрайней и таинственной. В темноте о чём-то шептались ветви деревьев, тёмные силуэты которых сплетались в небывалые образы, а небо, усеянное большими яркими звёздами, висело низко-низко, едва не задевая еловых