Несносные. Элисон-Роуз Свич

глазами. А Дэрэк тем временем продолжал говорить:

      – Она через многое прошла, и мне бы не хотелось, чтобы…. Чёрт. – Дэрэк замялся и, взъерошив волосы, тяжело вздохнул. – Я обещал её брату, что буду присматривать за ней. Она лучше, чем ты… и чем я. Она не одна из тех девушек на одну ночь. Поэтому прошу тебя держаться от неё подальше.

      Когда Дэрэк упомянул брата – меня осенило:

      – Это он погиб несколько лет назад?

      – Да.

      – Ладно. Обещаю держаться от неё подальше.

      Дэрэк сразу же расслабился и вздохнул с облегчением, но что было бы, если я сказал ему правду? Думаю, просто обещанием я бы не отделался.

      – Отлично. Теперь мне точно нужно выпить после этих девчачьих разговоров.

      Мы подошли к бару, и я спросил:

      – А что на счёт Кэйси?

      Дэрэк снова напрягся.

      – А что на счёт неё?

      Ответ вопросом на вопрос. Дэрэк не смотрел на меня, и я знал, что он так делает только тогда, когда не хочет о чём-то говорить.

      – Давно? – спросил я.

      Он посмотрел на меня недоумевающим взглядом.

      – Что давно?

      – Я спрашиваю: давно ты в неё влюблён?

      Дэрэк отвёл взгляд и ничего не ответил.

      – О, брат, да ты влип. – Сказал я, ухмыляясь, и потрепал его по плечу.

      Дэрэк фыркнул:

      – Да пошёл ты….

      Улыбаясь, я повернулся и посмотрел на столик, за которым сидели девушки. Я смотрел на улыбающуюся Эмили и вспоминал сегодняшнее утро… Улыбка сразу же сошла с моего лица, когда я вспомнил данное мной обещание. Твою ж мать, похоже, влип не один Дэрэк.

      Глава 7

      Эмили

      Два года назад

      Я знаю, что смерть Эвана стала сильным потрясение для родителей. Я видела выражение их лиц и боль в глазах, когда осознание происходящего настигло их. А затем… пустота, равнодушие, как будто ничего и не было. Они одели маски, чтобы не упасть в глазах общества, людей окружающих их. Все вещи Эвана, все фотографии, все воспоминания – они всё убрали. Было ли это их решением, которое позволит легче перенести потрясение и боль потери или решением продиктованным правилами общества, чтобы не потерять свой статус? Не пойму до сих пор. Как и то, почему я вдруг решила стать одной из них – бессердечной. Возможно, таким образом я пыталась справиться с собственной болью. Каждый по своему защищается о боли. Кто-то одевает маску безразличия, скрывая все чувства и эмоции, а кто-то наоборот предпочитает срывать маски, выплёскивая злость на окружающих. Но независимо от способов причина всегда одна – разбитое сердце и горе не знающее пределов… и надежда на то, что со временем станет легче.

      Заголовки в СМИ гласили: «Сын известного адвоката погиб нарушая правила!», «Эван Дэй ушёл из жизни на превышенной скорости», – и даже они не были самыми безжалостными. Безжалостными были люди, которые приходили, чтобы выразить свои соболезнования, на самом деле не зная значения это слова. Каждое «-мне жаль; – спасибо» со временем стало звучать так же обыденно как и «– ты как?; – в порядке». И я совру, если