Легендарные миллиардеры. Ален Монестье

годы известно мало достоверного, поэтому остается лишь прибегнуть к игре догадок. Его собственная семья и семья его тещи с давних пор занимались чеканкой монеты и ювелирным делом, и весьма вероятно, что по обычаю того времени он, продолжая семейную традицию, шесть лет учился этому ремеслу. Ювелирное дело доставляло тогда много выгод и преимуществ, и столь честолюбивый человек, конечно же, не пренебрегал ими. В ту эпоху такое занятие отнюдь не считалось еще чем-то низменным, как это стало потом с ремеслами, получившими пренебрежительное название «механических». Наоборот, оно давало личное дворянство и весьма облегчало доступ ко двору. Именно таким образом Кёры и Леодепары приблизились к Беррийскому дому. Что касается других занятий Жака Кёра, то мы о них почти ничего не знаем, кроме того, что он не учился в университете, а только прошел курс теологии и был посвящен в низший духовный сан. Это не помешало ему жениться, и позволило всю жизнь, а особенно во время суда, пользоваться привилегиями и льготами, предоставленными духовенству.

      Поставщик буржского короля

      Катастрофы Столетней войны явились для молодого монетного мастера истинным благодеянием. Разодранная на части Франция оказалась под игом захватчиков. 21 июня 1418 года будущий король Карл VII бежал в поисках убежища в свой добрый град Бурж, ожидая чуда небесного, которое спасло бы его королевство от англичан.

      Именно тогда Жак Кёр и два его сотоварища, Рован-Датчанин и Пьер Годар, получили в свое управление городской монетный двор. Благодаря этому они приобрели немалые выгоды, пользуясь, несомненно, средствами, весьма далекими от нравственных требований их профессии. Первый известный нам подлинный документ, относящийся к Жаку, это разрешительная грамота короля Карла VII от 6 декабря 1429 года, по которой он и его сотоварищи были прощены в совершенном ими преступлении – чеканке монет «дурной пробы», то есть из такого серебра, которое не соответствует королевским указам.

      Возвышение монетного мастера

      Эта мелкая неприятность нимало не повредила карьере нашего бюргера. В то время спекуляция на весе и пробе монет широко практиковалась, и ее считали скорее маленьким грешком, чем преступлением, если, конечно, делалось это с достаточной осторожностью.

      Да и сам король имел все основания быть снисходительным к банкиру, чьи деньги хоть и низкой пробы, но все-таки помогали содержать победившее под Орлеаном войско Жанны д’Арк. Жак Кёр был не только не удален от двора, но получил повышение – стал придворным поставщиком.

      При том положении, в котором находился тогда король Франции, эта должность была настоящей синекурой, из которой Жак сумел извлечь немало выгод. Обеспечение дворца всем необходимым было не единственной его привилегией. Занимаемое положение позволяло ему знать все тайны власти, но, что важнее всего, поскольку у Карла не оставалось и ломаного гроша, он совершенно естественно стал его банкиром.

      С этого времени Карл VII постоянно прибегал к помощи Жака Кёра,