Когда землю укроет снег. Татьяна Серганова

так хотелось почувствовать себя любимой, желанной и просто живой… И его. Том мне всегда нравился. Отпусти я хоть на мгновение свои чувства из-под контроля, то все было бы иначе. Но я всегда старалась держать дистанцию между нами.

      А той ночью наплевала на все запреты. Неумело отвечала на его поцелуи, позволила затащить себя в эту каморку, расстегнуть жакет и блузку, задрать юбку до талии… И забыла о самом главном. О том, что от взрослых игр бывают дети.

      Сначала было неудобно. Сидеть голой попой на столике в инвентарной было некомфортно и холодно. А потом стало больно. Тот момент яркой вспышки боли я запомнила на всю жизнь. Том пытался попросить прощения, заглушить мой вскрик поцелуями, но та истома, то пламя, что бушевали в моей крови, уже давно пропали. Зато пришло осознание всей глупости моего проступка. Я просто позволила ему обладать моим телом. А сама в это время кусала губы от боли и считала до ста.

      Том задрожал, захрипел и пару раз дернулся, а я только и могла, что вздохнуть с облегчением.

      – Миа, – пробормотал он, касаясь пальцами моей щеки, и попытался поцеловать.

      – Том, не надо.

      Я осторожно сползла со стола, чувствуя, как огнем горит промежность. Он отказывался меня отпускать, схватил за руку и попытался заглянуть в глаза, рассмотреть выражение моего лица. Интересно, как он хотел это сделать, если в каморке было темно?

      – Миа, послушай…

      – Не надо, – пальцы слушались плохо, и мне с трудом удалось застегнуть мелкие пуговички на блузке, – нам лучше забыть то, что произошло.

      – Почему? – глухо спросил друг.

      – Потому что это ничего не изменит.

      Я знала, что в следующий раз боли больше не будет. Но желания повторять, тем более с охотником, у меня не было.

      – Вижу, у вас богатый улов, – мужчина улыбался и с дороги не уходил.

      – Да и у вас улов не хуже, – я указала взглядом на тушки трех диких уток, что висели на его поясе.

      – Могу поделиться. Если на ужин пригласите.

      – Спасибо, но не стоит. У нас все есть. Доброго дня, господин Шолох, – и, взяв сына за руку, попыталась обойти мужчину по дуге.

      Не смогла.

      Охотник в одно мгновение дернулся в сторону и схватил меня за руку.

      – Миа…

      – Отпустите маму! – возмутился Киан и попытался оттолкнуть нахала.

      – Я не сделаю ей больно… Наоборот, мог сделать очень приятно, – руку он отпустил, но придвинулся еще ближе и зашептал горячо и убедительно. Но его фривольный тон и пошлые намеки лишь разозлили. – Тебе… Нам будет очень хорошо, обещаю. Отчего же ты бежишь, красавица?

      – Я вдова.

      – Уже пять лет. Траур давно прошел. А ты молодая, красивая.

      – Не вам решать, снимать мне траур или нет, господин охотник, – резко и четко произнесла в ответ. – Пошли, Киан, нам пора возвращаться. А вам стоит обратить внимание на других девушек, а не тешить себя напрасными надеждами.

      Мы сделали всего пару шагов, когда в спину нам было брошено:

      – Все равно ты будешь моей.

      Смелое