Вечный зов. Том 1. Анатолий Степанович Иванов

с тобой?

      – Ничего, – смутился Антон и поднялся, вышел на воздух.

      Вышла и она. Лесная поляна была залита свежим солнечным светом и звоном птичьих голосов. В этом свете и в этом звоне, собирая ромашки, ходила по поляне Лиза, в белой кофточке, с распущенными волосами. Увидев Антона, она бросилась к нему, закружила его, выкрикивая:

      – А я твоя жена! А я твоя жена!

      Они упали в мягкую траву и опять принялись целоваться, будто им не хватило на это ночи.

      Потом разожгли костер и стали кипятить чай. Глядя на огонь, Антон сказал:

      – А знаешь, Лиза, я стих сложил… для тебя.

      – Иди ты… – не поверила она. – Как сложил?

      – Не знаю. Вот, слушай.

      Он проговорил эти восемь строчек торопливо, краснея. Лиза слушала, глаза ее раскрывались все шире.

      – Это ты… неужели сам?

      – Сам.

      – Для меня?

      – Ага.

      Лиза притихла, им обоим стало неловко будто. И вдруг она замурлыкала, укладывая только что услышанные слова в простенькую мелодию, и пропела их все, не пропустив ни одного.

      – Антон! Антон! – вскричала она, кончив петь, прижалась к нему и, счастливая, заплакала.

      Вскоре пришла тетя Ульяна, принесла корзинку с едой, несколько бутылок вина. На траве расстелили скатерть, разложили скромное угощение. По одному, по двое стали подходить гости: сперва молчаливый Петька Полипов, потом несколько рабочих из депо, с лесопилки, с мыловарки, из типографии – все члены подпольного городского комитета РСДРП. Последними появились дядя Митрофан и Субботин. Как положено, крикнули: «Горько!» Полипов сидел чуть в сторонке, сжимая в руках граненый стакан. Антон и Лиза, смущаясь, целовались. И все выпили, только Полипов не пил, все сидел, сжимая стакан. Потом резко вздернул руку, выплеснул в рот вино. Но на его поведение никто не обратил внимания, потому что Субботин чуть выпрямился и сказал:

      – Товарищи, друзья мои, не будем терять времени. Заседание подпольного городского комитета РСДРП считаю открытым. Вопрос один – об организации нелегальной рабочей газеты…

* * *

      – Ну-с, так как же, будете говорить? – повторил следователь Лахновский свой вопрос.

      За спиной Антона, за закрытой дверью, затихли удаляющиеся шаги. Еще там, в Новониколаевской тюрьме, Антон научился по звуку отличать шаги Косоротова от шагов других надзирателей – тридцатилетний, он ходил тяжело и грузно, как старик, громко шаркая ногами.

      – Вы бы поздоровались сперва, – сказал Антон.

      – С какой целью прибыли в Томск?

      – Я же говорил – я женился, приехал снять квартиру, чтобы провести в Томске медовый месяц. Полипов мой друг, он помогал мне в поисках квартиры.

      – Вы приехали, чтобы восстановить преступные связи с томскими социалистами.

      Антон пожал плечами.

      Лахновский закурил новую папиросу.

      – Советую говорить правду. Ваш так называемый друг Полипов во всем сознался.

      – Давайте очную ставку, проверим. Ему не в чем сознаваться. За незаконный арест ответите. Я буду