Расследование отца Брауна (сборник). Гилберт Честертон

упали с него, как плащ.

      – На столе ничего другого нет, – сказала Джоан и все с той же благосклонно-язвительной улыбкой прямо посмотрела на него.

      Он разразился мерзкой, немыслимой бранью. Страшно и стыдно было видеть, как упала с него маска, словно отвалилось лицо.

      – Эй, вы! – заорал он, отбранившись. – Может, я и мошенник, а вы – убийца! Вот вам и разгадка, без всяких этих левитаций! Девочка писала завещание… оставляла все мне… эта мерзавка вошла… вырвала перо… потащила ее к колодцу и столкнула! Да, без наручников не обойдемся!

      – Как вы справедливо заметили, – с недобрым спокойствием произнесла мисс Джоан, – ваш клерк – человек честный и верит в присягу. Он скажет в любом суде, что я приводила в порядок бумаги за пять минут до смерти сестры и через пять минут после ее смерти. Мистер Фламбо тоже скажет, что застал меня там, у вас.

      Все помолчали.

      – Значит, Полина была одна! – воскликнул Фламбо. – Она покончила с собой!

      – Она была одна, – сказал отец Браун, – но с собой не покончила.

      – Как же она умерла? – нетерпеливо спросил Фламбо.

      – Ее убили.

      – Так она же была одна! – возразил сыщик.

      – Ее убили, когда она была одна, – ответил священник.

      Все глядели на него, но он сидел так же тихо, отрешенно, и круглое лицо его хмурилось, словно он горевал о ком-то или за кого-то стыдился. Голос его был ровен и печален.

      Калон снова выругался.

      – Нет, вы скажите, – крикнул он, – когда придут за этой кровожадной гадиной? Убила родную сестру, украла у меня полмиллиона…

      – Ладно, ладно, пророк, – усмехнулся Фламбо, – чего там, этот мир – только марево…

      Служитель солнечного бога попытался снова влезть на пьедестал.

      – Не в деньгах дело! – возгласил он. – Конечно, на них я распространил бы учение по всему свету. Но главное – воля моей возлюбленной. Для нее это было святыней. Полина видела…

      Отец Браун вскочил, кресло зашаталось. Он был страшно бледен, но весь светился надеждой, и глаза его сияли.

      – Вот! – звонко воскликнул он. – С этого и начнем! Полина видела…

      Высокий жрец суетливо, как сумасшедший, попятился перед маленьким священником.

      – Что такое? – визгливо повторял он. – Да как вы смеете?

      – Полина видела… – снова сказал священник, и глаза его засияли еще ярче. – Говорите… ради Бога, скажите все! Самому гнусному преступнику, совращенному бесом, становится легче после исповеди. Покайтесь, я очень вас прошу! Как видела Полина?

      – Пустите меня, черт вас дери! – орал Калон, словно связанный гигант. – Какое вам дело? Ищейка! Паук! Что вы меня путаете?

      – Схватить его? – спросил Фламбо, кидаясь к выходу, ибо Калон широко распахнул дверь.

      – Нет, пусть идет, – сказал отец Браун и вздохнул так глубоко, словно печаль его всколыхнула глубины Вселенной. – Пусть Каин идет, он – Божий.

      Когда он уходил, все молчали, и быстрый разум Фламбо томился в недоумении. Мисс Джоан