Охотники за пиратами XXI века. Защита торгового флота. Николай Прокудин

мне, рядовому бойцу-новобранцу, знать тайные замыслы верховного командования. Однако решил уточнить у Джексона, в чем дело, отчего вдруг столь резко изменился план похода.

      Старший секьюрити насупился и даже прорычал:

      – Лейтенант – скотина! Не желает идти с нами через океан. Говорит, мол, командование ему не велело покидать Аденский залив. Битый час уговаривал его – ни в какую! И оружие не хочет продать, заявляет: мы его получили лишь в аренду, только на переход до крайнего йеменского порта. Ну да ничего, я уже договорился с одним знакомым – будут нам и автоматы, и патроны.

      Я с недоверием уставился на экс-полковника.

      – Йеменец? Откуда у тебя знакомые арабы? Ты в этих местах служил? Агентура?

      – Мы с одним парнишкой танкер охраняли в прошлом году. На Шри-Ланке на прощание обменялись телефонами – нынче пригодился. Валид Халед уже должен быть с грузом в условленном месте…

      Мастер громко ругался и даже затопал ногами на Джексона, но делать было нечего – «Наталье» вновь пришлось сделать солидный крюк, сойти с курса, даже отклониться от коридора безопасности, чтобы войти в укромную бухту. В сумерках прибыли на рейд, и, пока маневрировали, окончательно стемнело. Машина работала на холостых оборотах – якорь отдавать не стали – танкер медленно дрейфовал вблизи береговой линии, примерно милях в десяти. Вскоре на радаре появилась точка, а с берега сообщили о выходе катера.

      Действительно, слева по борту появились едва заметные сигнальные огни, а минут через тридцать вблизи нашего судна из темноты возник силуэт неизвестного суденышка. Катер охраны приблизился, застопорил ход и тихо закачался на волнах, ударяясь о борт нашего гигантского нефтевоза.

      Лейтенант сгреб в охапку свои автоматы, демонстративно запихал их в баул, следом сунул мешочек с патронами и подсумки с магазинами, забросил огромный рюкзак с личными вещами за плечи, пробормотал на прощание что-то слащавое, басурманское и был таков.

      Матросы, осерчавшие на происки коварного и неуступчивого арабского офицера, все как один исчезли из поля зрения, и йеменцу пришлось самому тащить оба баула. Стоя на крыле, россияне ехидно подшучивали, наблюдая сверху, как коварный Мохаммед медленно бредет, сгорбившись под тяжкой ношей. Боцман тем временем развил кипучую деятельность: спустил трап, бросил вниз веревку и втащил на палубу объемистую сумку, а по трапу на борт медленно взобрался тщедушного вида новый пассажир. Мохаммед сразу же устремился к гостю, и между арабами завязалась жаркая перебранка.

      Лейтенант почти заставил прибывшего открыть неподъемный баул, сунул туда нос и, громко проверещав что-то угрожающее, схватил парня за грудки. Тощий араб оправдывался, громко визжа в ответ на своем, бабайском, однако шум довольно быстро прекратился, и басурмане, снизив тон, затеяли недолгие переговоры. Торг? Пререкания продолжались минут десять, а потом арабы пожали друг другу руки, обнялись, поцеловались, и лейтенант сошел с борта танкера.

      – Костя! Я был, как всегда, прав: этот