Немеркнущая звезда. Часть 3. Александр Сергеевич Стрекалов

Читать онлайн.



Скачать книгу

устах, которых масс-медиа дружно объявили на всю страну этакими “величайшими экономистами” и “знатоками”, “учёными” с большой буквы, “прогрессистами-государственниками”. Где и когда они, достаточно молодые ещё граждане, сопляки по сути и сосунки, смогли себе заслужить такие громкие титулы великанов и гениев, и, главное, чем, какой-такой доселе невиданной трудовой деятельностью, проектами всесоюзными, сногсшибательными, широкомасштабными задумками и свершениями, которые можно б было увидеть и оценить, и самому, так сказать, убедиться? – народу не объясняли и не показывали. Зачем? Всё это он, невежда и простофиля, должен был принимать как данность – как солнце красное над головой или Куранты на Спасской башне. Или как элементы новой идеологии, религии даже, что насаждалась сверху.

      Слова «известный экономист-реформатор» и «Григорий Явлинский», «Гайдар» и «Чубайс» становятся в СССР в конце 80-х годов при помощи электронных и печатных СМИ словами синонимами, которые уже было никак нельзя разделить без ущерба для жизни и для страны – как Волгу с Каспийским морем или как урожай и жатву. Раскрутка была страшенная! Силы, что стояли за ними, этими безусыми “чикагскими мальчиками” из около-правительственных кругов, были хорошо организованными и капитальными.

      Включали простые советские граждане вечером телевизор, к примеру, – чтобы расслабиться и отдохнуть, ума и знаний набраться. А там в новостях передавали бравым дикторским голосом чуть ли ни каждый месяц, да на весь Советский Союз, что сегодня, мол, в Кремль к руководству страны в очередной раз был приглашён “известный экономист-реформатор Григорий Алексеевич Явлинский”; и особо подчёркивалось – для “важной беседы”. Сообщение делалось с таким пафосом, с таким счастливым и светлым праздником на лице, с каким ни про одного помощника горбачёвского, ни про одного министра больше не говорили.

      После чего показывали уже его самого, Григория свет-Алексеевича, по Красной площади к Спасским воротам шествующего широким и твёрдым шагом, будто к себе домой, да ещё и с видом надменно-гордым, усталым, немного брезгливым даже. Ну как у молодого орла! Держал себя человек перед камерой так, короче, будто бы только что на приёме у самого Господа Бога нашего побывал, и Тот ему что-то особенное шепнул на ушко, чего больше не знает никто – даже и не подозревает, и не догадывается.

      Это всё действовало на психику, поверьте, такой беспардонный телепоказ и такая самоуверенно-наглая физиономия на экране.

      Следом за этим шли виды шикарного генсековского кабинета в Кремле и самого Горбачёва: как тот перед “известным экономистом” Гришей спину гнул, пошло и мерзко расшаркивался – чуть ли ни перхоть сдувал с его пиджака и в пояс кланялся. А Гриша сидел, по-хозяйски в кресле чресла свои развалив, на него взирал этак важно и свысока, и взглядом прищуренным будто бы говорил при этом: да хватит, дескать, тебе, хватит, Михаил Сергеевич! Не раболепствуй, не лебези – не надо: не люблю я этого…

      Стеблов, когда подобные “важные встречи” видел,