Урюкшай. Сборник. Михаил Серафимович Максимов

вчера говорил, что только один раз в день подожок делает чудеса,– остановил их Серафим,– расходитесь, больше ничего интересного не будет.

      – Хорошенькое дело, Максиму колодец отремонтировали, а нам ничего,– продолжала возмущаться жена Ивана,– а если в подожке чудеса кончатся, мы вообще ни с чем останемся?

      – А ты накаркай,– вмешалась жена Максима,– твой язык такой вредный, что накличет беду, подожок откажется сам делать чудеса.

      – Ой, послушайте ее, да твой язык самый ядовитый в деревне, помолчала бы лучше, чем мой задевать.

      Пришлось мужикам урезонивать женщин, чтобы не поскандалить и не испортить такое хорошее дело.

      Рано утром Иван был уже у дома Серафима. Максим не вытерпел и тоже пришел.

      – Чего делать будем?– спросил Серафим и протер подожок.

      Дорогу к дому надо отремонтировать, а то не подъехать в сырую погоду, а я доски должен привести.

      Серафим подошел к дороге, которая вела к дому, попросил, чтобы подожок ее исправил, ударил тихонько подожком по дорожному полотну. И дорога словно бы ожила. Не прошло и минуты, как исчезли все ямы и ухабы, а покрытие стало очень твердым. Мало того, дорога и по улице была приведена в порядок.

      – Теперь можешь все привозить,– сказал Серафим, повернулся и пошел к своему дому.

      На следующее утро опять все собрались у дома Серафима.

      – Пошли теперь ко мне,– потирая руки, сказал Максим.

      – Это почему к тебе?– возмутилась жена Серафима,– никуда мы не пойдем, сегодня наша очередь.

      И потому, как она решительно это заявила, с ней спорить никто не осмелился. Собравшиеся потребовали, чтобы чудеса делались при всех. Спорить не стали, а пошли в конец села.

      – Вот пожарный водоем, он так зарос и заплыл тиной, что воды из него не возьмешь. Надо отремонтировать водоем, а то случись пожар, погорим все.

      Серафим подошел к водоему, попросил подожок, чтобы он отремонтировал водоем, ударил слегка по бережку, и водоем преобразился. Мало того, что в нем плескалась чистая вода, он еще и был огорожен добротным забором, чтобы скотина или маленькие дети не попали в него случайно.

      – Что же мы, для других все делаем, а для себя, когда дела начнем делать?– спросил Максим.

      – Завтра идем к тебе, вот ты и решай, что тебе надо сделать,– ответил Серафим и пошел делать свои дела.

      Утром его разбудил резкий стук в дверь. Проснувшись, Серафим взял подожок и вышел из дома.

      – Чего в такую рань стучишь?– спросил он Максима, который стоял у двери.

      – Чего тянуть, да и Ивану не обязательно смотреть, что мы будем делать?

      Иван не слышал этих слов, когда подходил, а то не миновать бы перепалки между ними. Серафим взял подожок, и они пошли к дому Максима. Ивана с собой Максим не взял. Заходят в дом, а там жена Максима за столом сидит и загадочно улыбается.

      – Что делать будем?– спросил Серафим.

      – Хочу, чтобы таких колец было много,– сказала жена Максима и показала на золотое кольцо, которое лежало на столе.

      Серафим попытался объяснить, что из этого ничего