Урюкшай. Сборник. Михаил Серафимович Максимов

слышишь, сам!

      Он решительно сбросил плед с себя и встал с дивана.

      – Сереженька, ты болен,– полилась сладкая речь,– полежи, радость моя.

      – Ах, это ты, проклятая, да я тебя,– он посмотрел по сторонам, на глаза ему попался тапочек,– держи, противная!

      И он запустил в лень этим тапочком.

      Раннее утро. Сергей один перекапывал огород, подошла жена.

      – Я сейчас покормлю детей и приду к тебе, вдвоем мы быстро управимся.

      – А что же я? Один я, думаешь, не справлюсь? Иди и занимайся детьми, ты и так уже с утра наработалась.

      Жена улыбнулась и пошла в дом.

      БАБУШКА ТАНЯ

      Трудно найти лучшую бабушку, чем бабушка Таня. Она и приветить может так, как не каждому дано, посочувствовать, если в этом есть нужда, успокоить при необходимости, добрым словом не обделить. А уж, какие пироги и ватрушки печет, пальчики оближешь. Была по моложе, козу держала, на козьем молоке детей и внуков вырастила. Но годы начали брать свое, от многого отказываться стала. Тут уж не до скотины, дом бы в порядке содержать, огород не запустить, ну и самой, как говорят, не опуститься в старческую беспомощность. Дети хоть и рядом, но не всегда их допросишься сделать что-то по дому или огороду. Вот и на сей раз попросила крышу у сарая подправить сына с зятем. Они не отказались, но и сделать в выходной не успели. У них тоже своих дел хватает. Дожидаются выходного дня, одно планируют сделать, другое, да и отдохнуть надо, не лодыря в будние дни гоняют.

      Уехали они, а бабушка Таня сидит на крылечке и вздыхает. Пойдет дождь, всю стену водой зальет. Вспомнила, что лист железа в сарае без дела лежит, и решила сама починить им крышу. Лист не тяжелый оказался, втащила его на крышу. Взяла молоток, гвозди, приладилась, чтобы лист прибить, но тут такая боль спину проколола, ни охнуть, ни вздохнуть.

      – Батюшки, что же делать теперь буду?

      – Сиди теперь на крыше сарая, в другой раз не полезешь,– услышала она сердитый голос.

      – Кто ты? Помоги, пожалуйста, не повернуться мне что-то,– взмолилась бабушка Таня.

      – Как бы ни так! Жди, я, прямо, разбежалась, сейчас помогать тебе буду с сарая свалиться,– опять прозвучал все тот же голос.

      – Да кто ты такая?– спросила бабушка Таня.

      – Я то? Я немощь твоя, так меня называть можешь, а лучше, барынька немощь.

      От боли и обиды, у бабушки Тани на глазах слезы выступили. И так не вздохнуть, а тут еще какая-то немощь прицепилась. Молоток у нее в руке был, она и стукнула молотком по железу.

      – Что же ты делаешь?– услышала она.

      – Твое какое дело, что хочу, то и делаю,– ответила бабушка Таня сердито,– не хочешь помогать, проваливай, без тебя управлюсь!

      Превозмогая боль, она взяла гвоздь, приладилась и ударила молотком по шляпке. Железо тонкое оказалось, после первого же удара гвоздь пробил его без труда.

      – Не грохочи так, я шума не люблю,– сердито произнесла немощь.

      Но бабушка Таня уверенно забила первый гвоздь, потом второй. Боль немного отступила.

      – Что