Клинсмер. Кирилл Шарапов

раз попробуешь и на свинину или говядину больше не тянет.

      – Горка, как у вас? – раздался из рации, закрепленной на плече у Виктора, голос майора.

      – Тихо, – отозвался сержант. – Нашли троих выживших и еще один умер от ран. Дорожники отошли, забрав зачем-то тела убитых. Тут есть предположение, что им до нашего каравана по боку.

      – Тогда зачем они атаковали нас? – удивленно спросил майор.

      – Те, кто выжил говорят, что ради еды.

      – Какая еда в двух Нивах? – удивился еще больше «Легионер».

      – Как раз еды много, пол тонны точно. Выжившие считают, что их атаковали людоеды.

      – Я и раньше слышал, что здесь все чаще пропадают люди, – задумчиво произнес майор, – но думал что охотники за рабами промышляют, а вот оно как обернулось. Ладно, ждите, минут через пять будем.

      – Ждем, – отозвался Виктор и отключился.

      Я обернулся и посмотрел в сторону, откуда должен был появиться конвой. Замечательный оптический прицел приблизил мне головную Ниву. Именно в этот момент, когда я рассмотрел в прицеле водителя, машина исчезла в пламени взрыва. Грохот прокатился над дорогой и уже эхом долетел до нас.

      – Что там? – спросил Виктор.

      – Головную завалили, – ответил я, наблюдая за караваном.

      Он начал сбиваться в кучу. Шедшая следом Нива попыталась объехать подорванную машину, но уперлась в глубокую воронку и застряла, а лобовое стекло брызнуло мелкими осколками в разные стороны. Мне в оптику хорошо было видно, как свесился из снятой двери водила, его макушка была срезана крупнокалиберной пулей или миной. А на дороге уже расцветали разрывы. Не знаю, что творилось в конце колонны, но, по-моему, ее взяли в обычные клещи.

      – Горка, на нас напали, – закричала рация голосом майора. – Ударьте им в тыл, мы от вас в полутора километрах.

      – Понял, – крикнул Виктор в рацию и метнулся к машине. Мы все поспешили следом. Ребята, которые держали здесь оборону до нас, не слушая возражений, закинули в кузов тело убитого товарища.

      Уже через минуту наши Нивы рванулись навстречу колонне. Чем ближе, тем явственнее слышался вой мин и глухие разрывы. Нам повезло. Нива, в которой сидел я, вынеслась прямо на грузовичок, в кузове которого был установлен миномет. Бабай всадил пару очередей в людей, копошащихся возле него. Их как ветром сдуло: крупнокалиберные пули сделали из тел фарш. После этого он перенес огонь на правую сторону, именно там, за деревьями, были сосредоточены основные силы дорожной банды. Оказалось, что майор не зря носил свои погоны, к нашему приходу дорожникам отвечало около полутора сотен стволов. Лично я видел четыре сожженные Нивы и один грузовик, передок которого был раскурочен прямым попаданием гранаты. Возле него по земле катался парень в камуфляже, взрывом ему оторвало ногу, но боль еще не пришла, пока что он пытался сбить пламя с горевшей на нем куртки. Но прогремевшая очередь оборвала его мучения, он судорожно дернулся, скребя ногтями асфальт, и затих. Я бы мог поклясться, что очередь была выпущена кем-то из «витязей», укрывшихся за соседней машиной, в этом обществе