Две души. Сказка и жизнь. Надежда Игоревна Соколова

учила меня, вбивая в голову: «Мужа своего надо почитать непременно выше всех возможных богов, только на него каждый день и молиться, только о нем всегда и думать и мгновенно, не заставляя ждать, исполнять любые его желания и прихоти». Я была послушной дочерью, и теперь, уже несколько лет живя отдельно от нее, каждый день вспоминаю преподанные мне уроки и изображаю из себя редкую говорящую зверушку.

      Наверное, мне было бы намного проще, если бы я могла забеременеть и посвятить свою бесполезную жизнь воспитанию наших с герцогом детей, прилежно вкладывая в их головы основы поведения в приличном аристократическом обществе. Но годы идут, а этих детей всё нет. Конечно же, виновата я. А кто же еще? Нет, он никогда не говорит это вслух, он для этого чересчур благороден. Но подобная мысль читается в каждом его жесте, мимолетном или тщательно выверенном, когда он находится несколько минут в моей спальне. И мне каждый раз делается тоскливо и горько от осознания, что мой муж, могущественный, практически всесильный черный маг, не может иметь наследников из-за бесплодной жены. Из-за меня.

      Через час я буквально силой заставила себя вынырнуть из омута своей тоски и позвонить в колокольчик, вызвав таким образом челядь. Вошли те же горничные, моя личная прислуга, молча взяли под руки и помогли мне подняться, молча накрасили, повесили на меня корсет и бледно-желтое пышное платье, в волосы вплели искусственные цветы, шею украсили массивным аметистовым колье, пальца – фамильными перстнями мужа, показывающими его благосостояние и мою принадлежность его роду, и только потом со всевозможными почестями сопроводили к супругу, в нетерпении вышагивавшему по гостиной.

      – Дорогая, ну наконец-то! Мы уже опаздываем! – И, не дав мне и рта раскрыть, муж подцепил мою руку, рванул меня на себя и буквально поволок по коридору к выходу, практически не заботясь о том, чтобы я успевала передвигать ноги. С таким же успехом он мог бы волочить мое бездыханное тело по полу. Впрочем, я уже знала его манеру обращения с собственной женой, поэтому проблем при передвижении не возникло, хотя к концу пути я уже начала задыхаться от чересчур быстрого для меня темпа ходьбы.

      Большая удобная самодвижущаяся карета, новейшее изобретение и гордость моего мужа, в которой, в отличие от экипажей для среднего класса, даже не укачивает, вне независимости от того, по какой дороге вы едете, уже стояла у ступеней. Обстановка в ней радовала глаз любого, даже самого утонченного аристократа: столик из редких пород дерева с разными алкогольными напитками в хрустальных графинах, высокими бокалами и дорогими сладостями, выложенными на золотые блюда посредине, два ряда удобных высоких кресел, оббитых темно-синей парчой, в каждом по четыре сиденья, по бокам. Супруг усадил меня в одно из таких кресел возле столика, сам сел напротив, небрежно щелкнул пальцами, и карета, подчиняясь магическому приказу, плавно покатилась вперед.

      Муж потянулся к одному из графинов,