Вельяминовы. За горизонт. Книга четвертая. Нелли Шульман

на мессу могут ходить британские дипломаты. Почему посольство не отозвалось на сигнал тревоги…  – Генрих еще не решил, стоит ли ему повторить попытку:

      – Неясно, что происходит в посольстве с жучками. Если у них стоят подслушивающие устройства, мой голос могут узнать…  – двери раскрылись, он очутился в бурлящей толпе:

      – При коммунизме у каждого появится личный автомобиль, – развеселился Генрих, – и личная квартира. Хотя если каждый москвич получит по машине, по городу будет не проехать…

      Пока пробки в Москве случались только у вокзалов и на Садовом Кольце. Привыкнув к многолюдному Лондону, Генрих не обращал внимания на давку:

      – Они в Нью-Йорке не бывали, где все еще хуже, – юноша ввинтился в людскую массу, осаждающую эскалаторы, – давай, товарищ Рабе, поднажми…  – спектакль начинался в семь. Генрих шел в Малый Театр, на «Вишневый сад»:

      – Особого выбора не было, – подумал он, – либо Чехов, либо товарищ Королёв во МХАТе, с очередной пьесой о прадедушке. Пусть на Королёва ходят делегаты съезда…  – в конце эскалатора копошилась бабка, при сумке на колесиках. Багаж она перевязала деревенской веревкой:

      – Час пик, – Генрих закатил глаза, – нашла время болтаться по метро, в ее возрасте…  – у бабки, правда, была неожиданно прямая спина. Голову она завязала простым платком.

      Ловко приподняв сумку, Генрих подхватил пассажирку под локоть:

      – Мама с Волком встретились на этой станции метро четверть века назад, – пронеслось у него в голове, – но тогда они еще не знали друг друга…  – Генрих замер.

      Высокая девушка, покраснев, опустила голубые глаза. Белокурый локон, выбившись из-под платка, спускался на нежную щеку. Губы у нее были розовые, красиво вырезанные. Взмахнув длинными ресницами, подавшись вперед, она открыла рот. Девушка ничего не успела сказать. Пассажиры валили вперед, людской поток разделил их. Генриха оттеснили к стене, незнакомка пропала в толпе. Привалившись к холодному камню, он едва справился с часто бьющимся сердцем:

      – Какая она красавица, словно из русской сказки. Но где ее теперь искать…  – он попытался вглядеться в людские головы:

      – Нет, никого не видно. Но Волк нашел маму и я ее найду…  – подытожил юноша, – пусть мне придется обыскать весь Советский Союз…  – он зашагал в сторону «Театральной».

      Джон был против вояжа Маши, как назвал это герцог, на Даниловское кладбище, но девушка настояла на своем:

      – Вы не понимаете, – упрямо сказала она, – матушка Матрона святая…  – племянница перекрестилась, – она благословила папу, благословила тетю Марту. Она защитила меня, спасла от гибели на перевале, послала мне навстречу папу…  – собирая кошелку, Маша добавила:

      – Папа мне много о ней рассказывал. Я обязана съездить на ее могилу, дядя Джон…  – герцог прошелся по скрипучим половицам, на веранде кратовской дачки. Домик стоял за высоким забором. Никто не совался на заросшую