Воля богов! Повесть о Троянской войне. Леонид Свердлов

людей, – простонал он. – О Исида! Приходилось ли тебе слышать такое?

      Он медленно прошёлся взглядом по фрескам на стенах тронного зала и остановил свой взор на изображении богини Исиды, к которой сейчас обращался. Но та не ответила на его вопрос. У неё был озабоченный вид, она как раз разговаривала с какой-то неизвестной женщиной с человеческой головой. Фараон хотел было спросить, кто эта женщина и как она оказалась на фреске, как вдруг незнакомка сама заговорила с ним. Беспардонно повернувшись в анфас, она упёрла кулаки в бока и грозным голосом прошипела:

      – А теперь ты отпустишь Париса со всем его добром и никогда больше не будешь соваться не в свои дела!

      Она говорила правильно, но с очень сильным акцентом. Кажется, она и не пыталась выговаривать слова по-древнеегипетски.

      – Исида! Кто это? – воскликнул Протей.

      – Это Афродита. Греческая богиня, – грустным и усталым голосом ответила Исида.

      – Если греческая, то почему она тут командует?

      – Слушай, умник, – перебила его Афродита, – ты философствовать будешь или делать, что боги велят?

      – Вообще-то я сам бог, – возразил фараон.

      – Чего?! Исидочка, дорогая, ты слышала, что сейчас сказал этот смертный? Бедненькие египтяне! Их царь одержим манией величия!

      – Он действительно бог, – тихо сказала Исида. – Живое воплощение бога Ра, как и всякий египетский царь.

      – Ну и порядочки! Если бы в Элладе всех царей обожествляли, то храмы строить было бы негде. Но это неважно. Бог ты там или кто ещё – изволь исполнять, что тебе сказали, иначе я тебя так отделаю, что археологи мумию не опознают!

      – Ну, знаете ли! – возмутился Протей. – Хамства я ни от кого терпеть не намерен. Не знаю, кто она там, в Элладе, а здесь я царь и бог! Эй, стража! Арестуйте эту нахальную бабёнку!

      – Только не ругайтесь! – взмолилась Исида. – Протей, сынок, не спорь ты с ней! Эти чужеземцы ведь поклоняются другим богам – пусть уж их боги с ними и разбираются.

      Фараон оглядел фрески с изображениями богов. Те смущённо молчали, оставляя выбор на его усмотрение. Он не был обязан и не хотел соглашаться с Исидой, но она так его просила! Кроме того, её божественный опыт был намного больше, чем его. Мрачно помолчав с минуту, он велел отпустить Елену и разрешил Парису до захода солнца со всем своим добром покинуть Египет.

      – Вот и молодец, красавчик, – приятным голоском безо всякого акцента сказала Афродита. – Сразу бы так! Пойду прослежу.

      И она, изящно покачивая бёдрами, удалилась с фрески.

      Протей молча смотрел ей вслед, пока она не скрылась из виду, а потом сурово спросил у Исиды:

      – Что это значит?

      Исида тяжело вздохнула.

      – Это значит, – ответила она, – что в Элладе сейчас намечается какая-то очень серьёзная заварушка, и лучше нам в неё не влезать.

      – Но греческие боги, надо думать, совсем с ума посходили, если такое допускают и даже поддерживают!

      – Именно поэтому