Любовь и ненависть. Анна Сергеевна Байрашная

на ногах появились волдыри. От этой ужасной боли

      и криков в доме мне тоже хотелось кричать. Я смотрела на при—

      открытую дверь и ждала, что ее кто—нибудь закроет. Но тут вдруг

      ко мне в комнату ворвалась сестра Фереде. Женщина нервно

      схватила меня и стала хлестать по щекам с криками:

      – Ты добилась своего! Добилась, да? Несчастная, ты прино—

      сишь одни только горе и несчастья!

      Моя голова раскалывалась от боли, и я плакала. А она про—

      должала меня бить вновь и вновь с криками:

      – Разве ты еще умеешь плакать? Убийца! Убийца! Убийца!

      Потом женщина перестала меня бить и просто плюнула

      в меня и ушла из комнаты. Мое лицо снова было все в крови,

      голова болела еще сильнее. Я не знаю, как прошли похороны,

      все это время я лежала дома. Сопротивляясь боли, я так и не

      смогла заснуть и все ворочалась и ворочалась в своей постели.

      Боль не умолкала весь день и всю ночь. Я промучилась, лежа

      в одиночестве в ледяной постели. Дома, как назло, никого не

      было. Даже слуги улетели на похороны главы клана, господина

      Охмета. Я все же надеялась, что дома кто—нибудь остался.

      Я кричала и звала, чтобы хоть кто—то подошел ко мне, но никто

      не отзывался на мои крики. От невыносимой боли в голове

      и ногах я встала с кровати; поднявшись на ноги, ощутила еще

      большую боль, отчего заплакала. Делая маленькие шажочки, дер—

      жась за стену, я вышла из комнаты, дошла до винтовой лестни—

      цы и, схватившись за перила, зарьщала еще сильнее. В моих гла—

      зах потемнело, в ушах появился шум. Боль словно подкашивала

      мои ноги. Спустившись до середины лестницы, я не удержалась

      на ногах и упала, потеряв сознание. Я лежала на лестнице голо—

      вой вниз, при падении разбив себе лоб.

      Асу и Назан наслаждались жизнью, приехав в Стамбул. Они

      гуляли по городу и упивались каждой минутой. Им не прихо—

      дило в голову, что кому—то может быть плохо в это время, даже,

      можно сказать, ужасно. Девушки посещали все достопримеча-

      тельности Стамбула. Они ходили по магазинам, покупая всякие

      мелочи для дома. Асу совсем позабыла про Вурала. Она даже не

      позвонила ему и не заговаривала о нем. Девушки зашли в кафе,

      уставшие и измученные, они уселись за стол, смотрели друг на

      друга и смеялись. Назан засмеялась еще сильнее, вызывая тем

      самым интерес у Асу:

      – Назан, что—то не так?

      Девушка, не переставая смеяться, лишь показывала паль—

      цем на Асу. Достав зеркальце из сумочки, Асу посмотрелась

      в него, но ничего странного не обнаружила. Наконец она про—

      молвила:

      – Кажется, мы с тобой сегодня весь Стамбул скупили. По—

      смотри.

      Девчонки взглянули на свои пакеты, которые лежали возле

      них. Они тут же засмеялись опять. Мелочей они накупили со—

      рок два пакета.

      Потом