Тиховодье. Дмитрий Кононов

подошв. Чуть в стороне, у чахлого куста, сереет вдавленная в грязь обертка от мороженого.

      – Не вижу.

      – Значит, он уволок его с собой, – кокон закачался: человек силился выбраться. – Прошу, найди его. Он где-то рядом. Я уверен. Найди и попроси открыть дверь. Скажи ему, что ты жива!

      Слышится тихий треск похожий на звук рвущейся бумаги. Одна рука мужчины на свободе, и он остервенело раздирает паутину. Широкие лопухи падают на грубый деревянный пол.

      – О чем вы?..

      … Что? Она должна найти ключ и попросить его открыть дверь? И как ей следует ей сделать? Детсадовскрй кричалкой? Ключик, ключик золотой, в сказку дверку мне открой! Там сердитый дядька ждет, топором меня убьет?..

      – … Кому и что я должна сказать?

      – Ему! Кому же еще?! – он смог отлепить от тела вторую руку и с отвращением сдирает паутину с головы. – Скажи, что теперь винить меня не в чем.

      Показалась серая бейсболка и воротник рубашки в крупную клетку. Испуганные блестящие глаза, щетина. Она понимает, что видела его раньше.

      – Я не заслужил всего этого, – мужчина достает из кармана рубашки мятую пачку «балканской звезды» и вынимает из нее дешёвую китайскую зажигалку. – Конечно, я не снимаю с себя ответственности совсем.

      Чиркает кремень, вспыхивает маленький огонек, и остатки паутины, скручиваясь, падают к его ногам.

      – Мне надо было смотреть по сторонам, снизить скорость, но, черт побери, ты ведь жива, на тебе вообще ни царапины. Значит, все обошлось. Все просто замечательно. Разве нет?

      Катя узнала его.

      – Вы…

      … На нее вновь надвигается радиаторная решетка, над которой, через покрытое грязными разводами стекло, видно удивленное лицо небритого водителя «Скании». Бейсболка сдвинута козырьком назад, из уголка рта торчит на половину выкуренная сигарета, глаза широко раскрыты …

      – … водитель. Управляли фургоном, который чуть не сбил Максима.

      – Тихо… – шофер прикладывает к губам палец. – Слышишь?

      Из темного угла за коробками и мешками опять раздается шуршание.

      – Что это? – спрашивает она полушёпотом. – Там кто-то есть?

      – Это либо крылья, либо лапы по полу скребут. Я понятие не имею что это. Никогда не видел ничего подобного. От одного вида этой твари можно обделаться.

      – Твари? Той, что оплела вас паутиной?

      – Ну. Ёпть. Последнее что я помню после того как твой лживый пацан заманил меня сюда, – удар в спину, и толчок. Затем все, провал…

      – Погодите, – она поднимает руку, чтобы прервать шофера, но он не обращает на ее жест никакого внимания.

      – … Открываю глаза, а я уже весь оплетен липкой гадостью. Она же сидит напротив, что-то среднее между тараканом и комаром, размером с овчарку. Мерзкая отвратительная тварь. Огромные глаза как у мухи и длинный загнутый хобот-жало…

      – Остановитесь, наконец! – она хватается за прутья, сожалея, что не может таким же образом схватить шофера за воротник рубашки и хорошенько его встряхнуть.

      – … Боюсь, она не просто прячется, –