были мизерными, и прожить на те копейки было практически невозможно. Так вот, родившихся поросят у свиньи могло быть больше, чем сосков у свиноматки. В итоге, накормить все свое потомство она не в состоянии и те поросята, которым не досталось молоко, умирают в течении двух-трех дней. Что делали свинарки, чтоб не лишиться премии, они сжигали новорожденных поросят в печке. Новорожденные поросята, сгорали за секунды и пепла не оставалось. Да, да, Лизок, не надо корчить нос, я б посмотрела на тебя, если б твои дети голодными сидели, поступила бы ты иначе, это еще вопрос. Так поступала и твоя бабушка, у которой на плечах были два младших брата и сестра, которые еще учились и были у нее на иждивении. Один комиссар, проходивший мимо, увидел как она трех новорожденных поросят в печку бросает, да и забрал ее в комиссариат, да там под дулам пистолета несколько часов держал для того, чтоб она признание подписала, а бабушка твоя была не из робких, мужественно стояла до конца. А тот комиссар все в висок ей пистолетом тыкал, да угрожал расправой, если она не сознается. Преступлением было в те советские временна своевольно лишать советский народ «куска хлеба», товарищи председатели, да товарищи начальники не хотели понимать, что эти вот лишние поросята и так умрут, не сможет мать их выкормить. Пусть и стойкая была твоя бабушка, Лизок, но все же девушка, молодая и неопытная. От неизвестности, страха и ужаса в жилах стыла кровь, да и за братьев с сестрой переживала, ведь если она призналась бы, то тюрьма и звание «враг народа» были бы ей обеспечены.
– И кто же спас вашу свекровь, – поинтересовался я.
– Свекровь моя, была активисткой, одной из лучших свинарок в колхозе. Вот председатель за нее и вступился. Не мог он дать пропасть такому ценному работнику. Пришлось комиссару ее отпустить, иначе совсем бы по-другому у твоей бабули сложилась жизнь, Лиза.
Я остановился около цветочного киоска. Твоя мама отправила тебя за цветами, приказав купить самые красивые.
