Vita Christi Лудольфа Саксонского и позднесредневековое благочестие Воплощения. Чарлз Эббот Конвей (мл.)

Лудольф описывает Марию словами Иеронима, указывая, что она при произнесении слов Симеона страдала больше, нежели в момент, когда Иисус претерпел мученичество, и добавляет отрывок из Ансельма Кентерберийского о скорби Марии во время смерти Христа. Страсти и оружие, которое пройдет душу Марии, обсуждаются и далее, а затем Лудольф завершает эту часть главы описанием анагогического значения данной идеи:

      Mystice, ut dicit Beda, usque ad fi nem seculi, gladius tribulationis animam Ecclesiae pertransit, cum signum fi dei, ab impiis et reprobis contradicitur; cum multos ruere videt; cum revelatis cordium cogitationibus, ubi bonum semen seminaverat, zizania germinare conspicit. (I: 105)

      В мистическом смысле, как говорит Беда, до скончания века меч пронзает и больно ранит душу Церкви, поскольку знамению веры противоречат коснеющие в грехах и нечестии; поскольку она видит падение многих людей; поскольку открываются помышления многих сердец, в которых она замечает, что произрастают плевелы, хотя она посеяла доброе семя.

      Пророчество Симеона о Страстях и скорби Марии дает Лудольфу возможность очень бегло заметить, что “non… prophetia est causa eventus rei, sed ipsa res est causa prophetiae” («не пророчество – причина события, но событие – причина пророчества», I: 105); он цитирует Оригена для подтверждения идеи, что дар пророчества – плод веры и покаяния.

      Затем обсуждается пророчица Анна, при этом Лудольф возвращается к расширенному изложению текста. Присутствие Анны позволяет Лудольфу начать отрывок в похвалу святым женщинам и заметить, что все жившие сообразно пути Христову, безотносительно к возрасту и полу, обретут Христа, по праву будучи свидетелями Его рождения (I: 105 f). Эта часть главы заканчивается некоторыми комментариями о вере Симеона и Анны, а затем Лудольф переходит к рассмотрению шествия Марии, Иосифа, Симеона и Анны в Храме в момент, когда был принесен Христос.

      Лудольф призывает читателей вообразить данный эпизод, основываясь, очевидно, на шествии в праздник Сретения, на который он сослался ранее; такое зримое представление и служит канвой для тропологического чтения данного отрывка. Прежде всего Лудольф дает подходящие толкования имен всех четверых: Симеон – “audiens”, Анна – “gratia”, Иосиф – “appositio”, Мария – “illuminata”. Они могут рассматриваться как аллегории четырех персонажей, каждый из которых будет жить в душе верующего и принесет ему свет: Симеон принесет свет священного размышления, символизирующий слушание Бога; Анна принесет свет внутреннего благочестия, связанного с благодатью; Иосиф принесет свет роста добродетелей и их развития; Мария принесет свет сверхъестественного созерцания, характеризующегося просвещением. Этот отрывок дает еще один пример того, как по образцу своеобразного отношения микрокосма и макрокосма Лудольф использует библейский рассказ для аллегорической интерпретации, которая в свою очередь заключает в себе рост души. Поскольку здесь содержится своего рода систематическая прогрессия: верующий должен начать внимательное размышление, которое приведет к внутреннему благочестию, а оно, в свою очередь, ведет к развитию души и ее росту по направлению к Богу, что в конечном итоге придет к стадии просвещения.