Создатели. Гэри Ван Хаас

дверь направо, – сказал Руперт.

      – Да, спасибо. – Мужчина не двинулся с места. – Мне закрыть дверь или?..

      – Не надо, – ответил Руперт. Его сердце часто колотилось, и кровь пульсировала в ушах. – Спасибо.

      Поднимаясь, мужчина задержал на них взгляд.

      – Будь осторожен, – прошептал Салли. – Никогда больше не говори об этом. Запомни, позвони, только если они придут за мной.

      После этих слов Салли бросился вверх по лестнице и исчез из виду. Руперт стоял в подвале, раздумывая о кусочке пластика. «То, чего ты всегда хотел». Что Салли имел в виду?

      Глава 6

      В воскресенье Руперта и Мэдлин ожидали долгая церковная служба и дневные собрания: у нее – «Добродетели и обязанности женщины», а у него – «Что значит быть главой семьи». Обычно по воскресеньям они ужинали рано, и Руперт предложил пойти в их любимый китайский ресторан «Хохочущий дракон». Мэдлин поморщилась в ответ.

      – Мне кажется, сейчас это было бы непатриотично. Ты слышал, что говорит пастор Джон, китайцы угрожают нам.

      – Хань не китайские шпионы, – сказал Руперт, поворачивая на восток, на бульвар Уилшир[4]. – Они живут тут тысячу лет.

      – Может, они спящая ячейка. Пастор Джон говорит, что спящие ячейки повсюду.

      – Тогда сколько они спали? Пять поколений? Десять? Думаешь, китайские коммунисты забросили семью Хань в Лос-Анджелес еще до рождения Карла Маркса?

      – Я бдительна, Дэниэл. Нам всем нужно быть бдительными.

      – Мы можем сохранять бдительность за чаем с яичными рулетами. Если тебе будет спокойнее, давай следить за официантами.

      – Замолчи, – Мэдлин отвернулась. – Смотри, чтобы тебе в печенье не подсунули агитку вместо предсказания. Ладно, твоя взяла. Но мы идем в китайский ресторан в последний раз. Я не хочу быть плохой американкой.

      Руперт за два квартала увидел гигантского дракона, изогнувшегося на крыше ресторана алой чешуйчатой дугой. Дракон Счастливчик был талисманом ресторана и приманкой для туристов. Его сощуренные глаза были едва приоткрыты, а челюсти растянулись в улыбке, как будто кто-то только что шепнул ему на ухо самую уморительную шутку на свете. Сегодня из ноздрей дракона клубился пар. На китайские и американские праздники Хань клали ему в нос сухой лед.

      – Что у нас сегодня? – спросил Руперт.

      – Воскресенье.

      – Нет, я имею в виду…

      – Восьмое апреля. А что?

      – Наверное, какой-то китайский праздник.

      Мэдлин посмотрела на дым, валивший из утробы дракона. Ее губы скривились:

      – Мы не можем есть китайскую еду на коммунистический праздник.

      – Он не обязательно коммунистический… – Дэниэл замолчал. Они встали на светофоре в квартале от «Хохочущего дракона», и Дэниэл увидел нечто странное. Счастливчик выдыхал не белые струйки пара от сухого льда, а облака черного дыма и копоти.

      Загорелся зеленый, они проехали вперед и увидели ресторан под брюхом дракона: панорамные окна из зеркального стекла разбиты, витиевато украшенные двойные двери сорваны с петель и брошены в сторону. Здание полыхало.

      – О,

4

Одна из главных улиц Лос-Анджелеса.