Черная книга. Орхан Памук

человека, декламирующего стихи под портретами Энвера Ходжи и Мао, и его слушателей, которые курили сигареты с таким видом, будто совершают священный обряд, особо указывалось, что в зале двенадцать колонн[50]. Еще более странным мне показались вымышленные имена новых членов организации, приведенные в статье; все они были из тех, что принято давать у алевитов[51]: Хасан, Хусейн, Али… Впоследствии я выяснил, что это также и имена шейхов тариката бекташи[52]. Если бы я не знал, как сильно было когда-то влияние бекташи в Албании, я бы, наверное, и не почувствовал присутствия невероятной тайны – а так я провел четыре года, неустанно читая книги о бекташи, янычарах, хуруфитах[53] и албанских коммунистах, и в конце концов раскрыл заговор, история которого уходит в прошлое на полтора столетия. Ты, конечно, знаешь, что…

      И Саим начал излагать семисотлетнюю историю тариката бекташи, начиная с самого Хаджи Бекташа Вели. Он рассказал об алевитских, суфийских и шаманистских истоках тариката, о том, какую роль тот сыграл в образовании и возвышении Османской империи, о революционных и бунтарских традициях янычарского войска, основу которого составляли его приверженцы. Если подумать о том, что каждый янычар был одновременно и бекташи, сразу становится ясно, сколь глубокий отпечаток наложил тарикат и его свято хранимые тайны на историю Стамбула. Первое изгнание бекташи тоже было связано с янычарами: после того как в 1826 году султан Махмуд II приказал расстрелять из пушек казармы мятежного войска, не желавшего принимать новые, западные армейские порядки, текке бекташи, обеспечивавшие духовное единство янычар, были закрыты, а шейхи высланы из столицы.

      Через двадцать лет после этого первого ухода в подполье бекташи вернулись в Стамбул, но под видом тариката накшбанди. Следующие восемьдесят лет, пока после установления Республики Ататюрк не запретил деятельность всех тарикатов, бекташи оставались накшбанди для внешнего мира, но только не для себя самих, и еще строже, чем прежде, хранили свои тайны.

      Галип разглядывал гравюру с изображением обряда бекташи – скорее плод фантазии художника, чем отражение реальности – из лежащей на столе книги одного английского путешественника и считал колонны: так и есть, двенадцать.

      – Третий приход бекташи, – продолжал Саим, – состоялся через пятьдесят лет после провозглашения Республики, но теперь не в виде тариката накшбанди, а под маской марксистско-ленинской организации…

      И, немного помолчав, обрушил на Галипа град доказательств, выисканных в журналах, брошюрах, книгах, газетных вырезках, фотографиях и гравюрах. Все, что делали, говорили и писали в тарикате и в политической организации, точь-в-точь совпадало: все детали церемонии приема новых членов; испытательный период перед приемом, во время которого молодые кандидаты подвергались истязаниям и унижениям; почитание мучеников и святых и его формы; сакральное значение слова «путь»; идея единства и взаимопомощи,

50

 Таково число праведных имамов, почитаемых мусульманами-шиитами.

51

 Алевиты – ветвь шиитского направления в исламе. Название, вероятно, происходит от имени Али, зятя пророка Мухаммеда, хотя есть и другие версии.

52

 Тарикат бекташи – дервишский суфийский орден, созданный в XIII веке легендарным Хаджи Бекташем (?–1270).

53

 Хуруфиты – одна из ветвей суфизма, основанная персидским поэтом и философом Наими (Фазлуллахом Наими Астрабади, ок. 1339–1401). Характерной чертой учения хуруфитов было мистическое значение, которое они придавали буквам.