Женщины в истории Рима. Геннадий Левицкий

и умело ими пользовалась.

      На следующий день Антоний принимал гостью у себя. Он приложил немало усилий, чтобы превзойти Клеопатру «роскошью и изысканностью, но видя себя побежденным и в том и в другом, первый принялся насмехаться над убожеством и отсутствием вкуса, царившими в его пиршественной зале. Угадавши в Антонии по его шуткам грубого и пошлого солдафона, Клеопатра И САМА ЗАГОВОРИЛА В ПОДОБНОМ ЖЕ ТОНЕ – СМЕЛО И БЕЗ ВСЯКИХ СТЕСНЕНИЙ. ИБО КРАСОТА ЭТОЙ ЖЕНЩИНЫ БЫЛА НЕ ТОЮ, ЧТО ЗОВЕТСЯ НЕСРАВНЕННОЮ И ПОРАЖАЕТ С ПЕРВОГО ВЗГЛЯДА…»

      Ну вот, Плутарх заговорил и о внешности Клеопатры. Надо сказать, что греческий историк довольно мягко о ней отозвался. Вовсе не красавица смотрит на нас со скульптурного изображения. Это так называемый «лестный» портрет Клеопатры, ибо делался по заказу ее дочери Клеопатры-Селены. Менее привлекательные черты нам доставила нумизматика. На монете видим глубоко посаженные глаза, крючковатый орлиный нос; торчащий подбородок вполне сочетается с уродливым носом, но красоты, естественно, не добавляет. Чем не Баба Яга из русских экранизированных сказок?

      Откуда же исходят чары, покоряющие сильных мира сего? «… зато, – продолжает Плутарх, – обращение ее отличалось неотразимой прелестью, и потому ее облик, сочетавшийся с РЕДКОЮ УБЕДИТЕЛЬНОСТЬЮ РЕЧЕЙ, С ОГРОМНЫМ ОБАЯНИЕМ, СКВОЗИВШИМ В КАЖДОМ СЛОВЕ, в каждом движении, крепко врезался в душу. САМЫЕ ЗВУКИ ЕЕ ГОЛОСА ЛАСКАЛИ И РАДОВАЛИ СЛУХ, А ЯЗЫК БЫЛ ТОЧНО МНОГОСТРУННЫЙ ИНСТРУМЕНТ, ЛЕГКО НАСТРАИВАЮЩИЙСЯ НА ЛЮБОЙ ЛАД – на любое наречие, так что лишь с очень немногими варварами она говорила через переводчика, а чаще всего сама беседовала с чужеземцами – эфиопами, троглодитами, евреями, арабами, сирийцами, мидийцами, парфянами… Говорят, что она изучила и многие иные языки, тогда как цари, правившие до нее, не знали даже египетского, а некоторые забыли и македонский».

      ГОЛОС! Именно им Клеопатра околдовала и Цезаря и Антония, и не только их. Гней – сын Помпея – не смог устоять перед неведомой силой. Подобно сиренам – полуптицам-полуженщинам – она в полной мере пользовалась божественным даром, заманивая в свои сети нужных мужчин. Множество языков Клеопатра изучила не только для самообразования, но чтобы представители любого народа ощутили на себе силу страшнейшего оружия.

      Сирены обитают на скалах острова, усеянного костями и высохшей кожей их жертв. Количество жертв Клеопатры мы не установим из-за скудности источников. (В этом вина и Цезаря, сжегшего Александрийскую библиотеку.) Но две нам хорошо известны, и какая это была добыча! Цезарь и Антоний обеспечили Клеопатру простором для деятельности и интриг до конца жизни (Ведь, кроме того, что от матери-музы сирены наследуют божественный голос, от отца им достается дикая стихийность.)

      После нескольких обедов Антоний увлекся до такой степени, что позволил Клеопатре увезти себя в Александрию. «И это в то время, – упрекает безумца Плутарх, – когда в Риме супруга его Фульвия, отстаивая