Бордальеро. Ольга Владимировна Манько

печально кивнула головой:

      – Ага.

      – Спортсмен, – вспомнила Лялька, – Каждое утро на пробежку … ла, ла, ла, побежала-ла-ла-ла, – игриво запела она. – Толик, кажется.

      – Убежал Толик…

      – Как убежал? – не поняла Лялька.

      – В прямом смысле. Пошли утром на пробежку, а он убежал. Я его ждала, ждала, а Толик с Танькой из второго подъезда, оказывается, встречался. Она мне такого наговорила! Что я и липну к нему, и проходу ему не даю. Чуть не подрались с ней. Зато теперь он спился, а Танька на рынке помидорами торгует, – с тайным злорадством сообщила Светик.

      – Кто там у нас еще на скамейке запасных был? Витя кажется.

      – Не, Витька зубрилка, только о книжках говорил. Его девчонки не интересовали.

      – Остается Серега. Ушастенький, как я помню, толстенький. На домашнего хомячка похожий, – Лялька надула щеки и изобразила сосредоточенно хрумкающего зернышки хомяка.

      – Да, за Сереженьку замуж вышла.

      – Вот уж не подумала бы! – воскликнула Лялька, – Где он сейчас?

      Светик приняла скорбное выражение лица:

      – Скончался.

      – Куда скончался? – не поняла Лялька. – С кем? Ой-ё! – до неё дошло. – Помер? Серега?

      – Да, теперь я вдова.

      – И этот паршивец сбежал! – возмущенно воскликнула Лялька.

      Затем вздохнув, добавила:

      – Давай, за помин души покойничка. Земля ему пухом.

      Подруги не чокаясь, пригубили коньячок и обе замолчали, каждая думая о своем.

      – С другой стороны, – неожиданно сказала Лялька, – Свезло тебе, Светик, ох, как свезло.

      Света встрепенулась:

      – О чем ты?

      – Покинул тебя, ушел, бросил одну. Правильно?

      – Да, – согласилась она, – бросил, оставил, – на всякий случай всхлипнула и аккуратно кружевным платочком вытерла сухие глаза.

      – Не реви! – отмахнулась Лялька, – Всё же тебе оставил. Благороднейший человек!

      Светик непонимающе вытаращилась на подругу.

      – Смотри, квартира теперь твоя? – принялась загибать пальцы Лялька.

      – Моя, – кивнула Света.

      – Машина есть?

      – Есть.

      – Деньги у него были?

      – Были.

      – Тоже твои! Понимаешь? – засмеялась Лялька, – Ты хозяйка всего! Ни судов тебе, ни скандалов. А мой енот-полоскун, всю жизнь мозги полоскал, теперь бросил и грозиться делить всё.

      Светик наивно поморгала, не зная, то ли еще раз всплакнуть, то ли согласиться с Лялькой, но на всякий случай скорбно шмыгнула носом.

      – Не реви, – еще раз её оборвала подруга, наливая коньяк в бокалы, – Как сказал классик, все мы в этот мир пришли по неосторожности, а уходим, – Лялька лукаво подмигнула, – неожиданно для себя, а зачастую и на радость близким. Портрет Сереги у тебя есть?

      – Есть.

      – Доставай, пусть с нами посидит. Скажем ему добрые слова.

      Светлана послушно принесла из спальни фотографию мужа, к уголку которой был прикреплен траурный креп. С портрета на подруг смотрел толстячок с легкой меланхоличной улыбкой.