Ухабы судьбы (сборник). Илья Деревянко

это ты, – с видимым неудовольствием отозвался Сергей. – Чего надо?

      – Поговорить.

      – Ладно, проходи!.. Ну?! – холодно спросил он, когда Сорокин устроился на широкой полированной скамье. – Выкладывай.

      – Ты по-прежнему ходишь к госпоже Римме?

      – Не твое дело!

      – Нет, мое!

      Тут Сорокин начал торопливо пересказывать Апраксину все то, что узнал от Кострова…

      – Заткнись! – не дослушав, грубо перебил Сергей.

      Лицо его приобрело надменное выражение, а в глазах вспыхнули недобрые огоньки.

      – Фанатик! Инквизитор недобитый! Именно такие, как ты, кретины в средние века тысячами жгли на кострах невинных людей!

      – Так уж и невинных[41], – криво усмехнулся Алексей, начавший постепенно терять терпение.

      – Убью! – прошипел Апраксин, сжимая кулаки.

      – Попробуй, – весело ответил Сорокин, готовясь к отражению атаки.

      Его ледяное насмешливое спокойствие несколько отрезвило Апраксина, прекрасно знавшего бойцовские качества Алексея.

      – Успеется! Придет время! – после некоторого раздумья выдавил из себя он. – А пока убирайся. Здесь мой спортзал!

      Алексей внимательно посмотрел в глаза бывшего приятеля, не прощаясь вышел и с грохотом захлопнул за собой дверь…

      Костров прав, с горечью думал Сорокин, лавируя в автомобильном потоке, иссушила ведьма парню сердце! Переубеждать Серегу бессмысленно. Полностью изменился! Прямо не узнать! Инквизиция! Костры! А впрочем, колдунам на них самое место! Предки были мудрее нас!..

      – Раздобудь мне его фотографию, – спустя три часа нашептывала Римма Апраксину. Она знала о срыве черной мессы стараниями какого-то бойца-профессионала, и чутье подсказывало[42] ей, что им мог оказаться именно Сорокин. Да и словесный портрет, заботливо распространенный шефом сатанистов среди своих рабов, вроде сходился. – Похоже, мы близки к раскрытию тайны.

      – А?! – вяло переспросил одурманенный различными заклинаниями и запахом неведомых растений[43] Сергей. – Тайны!

      – Кто наслал порчу, – терпеливо повторила ведьма.

      – Ты… Вы…думаете, он?! – встрепенулся Сергей.

      – Гм, вполне вероятно, – загадочно прищурилась ведьма. – Было у меня видение…

      – Какое?

      – После расскажу, а пока расслабься, вздремни…

      Апраксин, уже полностью находившийся под властью Риммы, мгновенно отключился. Сны его, надо сказать, были не из приятных…

      Вернувшись домой, Сорокин попил чая, включил телевизор, но, увидев там очередную рекламу женских прокладок с крылышками, тихо выругался, выключил и прилег на диван с сигаретой в зубах. Из головы не шел недавний разговор с Сергеем. «Проклятая колдунья! На костер бы ее или, на худой конец, пожизненно в подземную тюрьму инквизиции на хлеб да воду. Но нет теперь инквизиции. Колдунам с ведьмами полное раздолье!»

      В надежде отвлечься Алексей взял с журнального столика

41

Сорокин говорит правду. Большинство дел о колдовстве начиналось с преступлений, за которые казнят и теперь (например, похищение и убийство ребенка, отравление и т. д.), и лишь убедившись, что ребенка похитили, скажем, для черной мессы, средневековые следователи передавали виновного в руки инквизиции. Разумеется, бывали и исключения из правила, но, как говорится, в семье не без урода.

42

Не чутье, конечно, а бесы.

43

Маги часто используют в своих ритуалах разного рода наркотические вещества, например белладонну и прочую гадость, перечислять которую у меня нет желания.