Ухабы судьбы (сборник). Илья Деревянко

лабораторию или морг: белый кафельный пол, застекленные шкафы вдоль стен, в центре – оцинкованный стол, а в углу причудливое кресло, похожее на электрический стул. Довершало сходство некое подобие шлема, увитое проводами и подсоединенное к черной коробке, закрепленной на стене. Сбоку от нее торчала рукоять рубильника.

      – Приспособление для лоботомии, – хрипло сказал Голиков. – При помощи его загубили Лену!

      – Боже! Какая отвратительная вонь! – простонал Куракин. – Откуда она?!

      – Вероятно, из тех банок, – ответил я, указывая на ближайший шкаф. На полках за стеклом виднелось несколько сосудов, заполненных бесцветной жидкостью.

      – Химик хренов! – выругался Юрка. – Эта дрянь для…

      Тут он осекся. Наверху послышался сдавленный стон, и мертвое тело Вороны, задевая за ступеньки, свалилось вниз. Затем с лязгом захлопнулась крышка люка. Мы очутились в ловушке. Владимир Николаевич, держась за грудь, мягко осел. Лицо его посинело, глаза закатились под лоб, челюсть отвисла.

      – Хватит паясничать! – раздраженно крикнул Голиков.

      Куракин не отреагировал.

      – Навязался на нашу шею, – продолжал бушевать Юрка. – Слизняк паршивый! Чмо болотное!

      – Заткнись! – рявкнул я и, наклонившись над коммерсантом, взял его за руку. Пульс не прощупывался. Владимир Николаевич был мертв.

      – Чего там? – нетерпеливо спросил Голиков.

      – Разрыв сердца! Слишком много на бедолагу свалилось потрясений! А ты орешь, как мудак!

      Юрка сконфуженно промолчал. Оставив Куракина, я подошел к Вороне и перевернул тело на спину. Под левым соском торчал загнанный по самую рукоятку финский нож. В глазах застыло удивленное выражение. Парень не успел понять, что с ним произошло. Очевидно, нож метнули издали. Вряд ли кто сумел бы неслышно подкрасться к Вороне, обладавшему при жизни прекрасным слухом и молниеносной реакцией.

      – Сказка приближается к концу, – грустно усмехнулся Голиков, передергивая затвор пистолета. – Кстати, где «дипломат» с винтовкой?!

      – Оставил наверху, – потупившись, промямлил я. Вопреки ожиданиям, Юрка не стал ругаться, а только с укором посмотрел на меня и покачал головой. Неожиданно снова лязгнула крышка люка, кто-то злорадно расхохотался, и прямо у нас под ногами разбилась большая стеклянная капсула, из которой повалил едкий газ. Горло мое словно стиснули ошейником, глаза заволокло туманом. Последнее, что я увидел, – стремительно приближающийся пол. Потом все исчезло.

      – Когда они очнутся?!

      – Примерно через час…

      (Голос казался странно знакомым, но я никак не мог припомнить, где и при каких обстоятельствах его слышал.)

      – Что будем с ними делать, наставник?

      – Ха-ха! Посмотрим!.. Ребятки причинили немало беспокойства! За это им придется ответить!..

      Я попытался открыть глаза, но без толку. Веки налились свинцом, по вискам барабанили раскаленные молоточки, а содержимое желудка настойчиво просилось наружу. Мозги работали плохо.