Визуальная культура в медиасреде. Современные тенденции и исторические экскурсы. Екатерина Сальникова

как таковая утрачивает прежние ясные очертания и смыслы. Фиксация упразднения «публичной сферы» как «пространства демократии», деактуализация идеи «форума, где частные люди, собираясь вместе, заставляют органы публичной власти легитимизировать себя в глазах общественного мнения» (как передает мысль Ю. Хабермаса современный ученый), является общим местом множества современных западных исследований[50].

      По всей видимости, публичность деполитизируется, во всяком случае, в традиционном представлении о политике как роде публичной деятельности. И это при том, что политические акции могут регулярно происходить на площадях и улицах, в зданиях публичной функциональности современных городов. Однако, как пишет Тимоти Люк, большинству обитателей больших городов уже понятно, что «структуризация будущего происходит не прямыми средствами и незаметно в исследовательских лабораториях… а не в парламенте или политических партиях»[51]. Или, как наотмашь формулирует Ульрих Бек, нету больше ни политики, ни аполитичности, актуально лишь «экономически направляемое действие, преследующее некие интересы»[52]. Научно-техническое развитие вкупе с экономическими параметрами современной цивилизации, во многом связанными с этим развитием, стихийно меняют жизнь, а не общественно-политическая деятельность как таковая. Можно сказать, что атмосферу современного большого города задает разрастание пространств внеколлективной, неупорядоченной, децентрализованной, деидеологизированной публичности.

      Параллельно с публичностью существенные перемены претерпевает и приватность, что точно уловлено Кристиной Слейд в ее формулировке «глобальное приватное пространство», характеризуемое как воображаемое, умозрительное, тотально рассеянное[53]. Публичное и приватное перестают существовать в прежнем режиме, который можно обозначить как соседство. В новом столетии происходит взаимопроникновение пространств публичного и приватного на динамичной публично-приватной территории с мобильной, гуттаперчевой, виртуальной приватностью и столь же подвижной виртуальной публичностью. В этой новой ситуации не только заведомо транзитные места вроде роддома, зала ожидания вокзала, супермаркета, но и любое пространство, в котором человек пользуется экранным устройством, – будь то туристическая достопримечательность либо место повышенной социокультурной актуальности (например, здание ООН) или приватной биографической ценности (дача родителей, «моя» школа, «наш» двор) – наделяется функциями транзитного, переходного пространства, «non-lieu», как определяет этот феномен Марк Оже[54]. Времен ная, сиюминутная значимость таких «не-мест» может заключаться в наличии порталов, гарантирующих интегрированность их обитателя или гостя в мир безграничных техногенных коммуникаций. Чтобы увидеть очертания этой недавно формирующейся территории, рассмотрим подробнее

50

Polyak L. Exchange in the Street. Rethinking Open-Air Markets in Budapest // Public Space and the Challenges of Urban Transformation in Europe / Eds. by A. Madanipour, S. Knierbein, A. Degros. N.-Y.: Routledge, 2014. P. 50; Fraser N. Rethinking the Public Sphere, 1992. P. 65–70.

51

Luke T.W. Codes, collectives and commodities // Global Cities, Cinema, Archtecture, and Urbanism in a Digital Age / Eds. by L. Krause and P. Petro. Rutgers: Rutgers University Press, 2003. P. 171–172.

52

Beck U. Living in the world risk society (A Hobhouse Memorial Public Lecture given on Wednesday 15 February 2006 at the London School of Economics) // Economy and Society. Vol. 35. No. 5. August 2006. P. 329–345. http://hudson2.skidmore.edu/~rscarce/SocTh-Env/Env%20Theory%20PDFs/Beck-WorldRisk.pdf

53

Slade Ch. Global Private Space and Local Public Spheres // Media Communities. Eds. B. Hipfl, Hug Th. Munster, New York: Waxmann Publishing Co., 2006. P. 96.

54

Auge M. Non-places Introduction to an anthropology of supermodernity / Translated by J. Howe. London, New York, Croydon: Bookmargue Ltd., 1995; First published as «Nonlieux, Introduction a une anthropologie de la surmodernite». P. 78.