На Туманном Альбионе. Геннадий Марченко

на языке Шекспира.

      В общем, разошлись чуть не за полночь, вполне довольные друг другом и договорившись о дальнейших контактах. А на следующий день всю Англию потрясла новость о смерти Уинстона Черчилля. Похороны бывшего премьер-министра были назначены на 30 января, и по случаю траура все увеселительные и спортивные мероприятия отменили. Понятно, что и нас, игроков «Челси», освободили от тренировок, и мы всей командой ранним утром отправились на прощание с Черчиллем.

      Похоже, у Вестминстерского зала собрался весь Лондон, если бы мы пришли чуть позже, чёрта с два удалось бы протолкнуться в первые ряды. Моё отношение к персоне Черчилля было неоднозначным. Да, фигура в мире политики считалась весьма значимой, но его нелюбовь к русским, особенно большевикам, была общеизвестна. То есть и ко мне отчасти тоже. Поэтому особой печали я не испытывал, пребывая лишь в роли стороннего наблюдателя. Кстати, многие в толпе отнюдь не выглядели грустящими, то и дело слышались смех и оживлённые разговоры. Для кого-то это так же было очередным шоу.

      В 9.45 гроб с телом Черчилля был вынесен из Вестминстерского зала и водружён на лафет, после чего траурная процессия двинулась по Уайтхоллу через Трафальгарскую площадь, а затем по Стрэнд-стрит и Флит-стрит в сторону собора Святого Павла. Мы двигались параллельно, толпа сама несла нас.

      В соборе, как мне подсказали, присутствовала королева Елизавета II. Может, удастся глянуть на неё одним глазком? Удалось, когда вполне ещё моложавая монархиня появилась на ступенях собора следом за гробом с телом Черчилля. По пути к тауэрской пристани мы разделились. Кто-то из команды решил сопровождать процессию до конца, то есть увидеть момент погружения гроба на катер, а часть вместе со мной отправилась в «Старый чеширский сыр», почтить память деятеля прошлого парой пинтов хорошего пива.

      А спустя несколько дней в моей квартире раздался звонок, и на том конце провода прозвучал забавный акцент Хелен-Лены:

      – Добрый вечер, Егор!

      – А, Хелен, привет! Как дела?

      – У меня послезавтра дебют на сцене театра «Олд Вик» в спектакле «Антоний и Клеопатра», хотела тебя пригласить. Придёшь?

      – Так, завтра мы играем с «Астон Виллой»… Тебе повезло, – пошутил я, – у нас будет как раз выходной. Слушай, а давай тогда ты завтра на нашу игру, а послезавтра я на твой дебют.

      – Здорово! Я не против.

      – Тогда подходи к служебному входу на стадион где-то за час до матча, я выйду и проведу тебя.

      Клуб из Бирмингема мы провели 3:1. Я, зная, что на Западной трибуне в восьмом ряду сидит будущая звезда кинематографа, носился как угорелый. Даже гол забил, и во время своего обычного празднования с проездом на коленях по жухлой февральской траве косился на Хелен.

      Блин, влюбился я в неё, что ли?! А вдруг это, как в шпионских романах, какая-нибудь «медовая ловушка»? Завлекут парнишку, у которого гормоны играют, в свои сети, перевербуют… Да ну на фиг, какая к чёрту вербовка! Во-первых, меня и в Союзе ещё никто не вербовал, я простой сержант милиции и футболист.