Мне снова 15…. Геннадий Марченко

для пальцев левой руки этот концерт стал нелёгким испытанием. С растяжкой я ещё более-менее справлялся, кисть у пацана была практически взрослой. А вот мозолям ещё предстояло нарасти, потому как струны на гитаре были отнюдь не нейлоновые, а, как мы их когда-то называли, рабоче-крестьянские. Пока же подушечки пальцев левой руки только покраснели, причиняя некоторый дискомфорт.

      В общем, в тот вечер я лёг спать в звании героя коммунальной квартиры. Но сон долго не шёл. Я раздумывал, не стоит ли мне занести десяток-другой композиций на нотную бумагу и завизировать их во Всесоюзном агентстве по авторским правам? Правда, меня терзали смутные сомнения, что в это время ВААП ещё называется ВУОАП, то есть Всесоюзное управление по охране авторских прав. Всё-таки в голове что-то такое отложилось. К тому же я не знал, имеет ли право несовершеннолетний регистрировать свои произведения и получать за них гонорар, потому что в той жизни в ВААП впервые я припёрся в двадцать четыре года с песней «Северный восход». За которую, кстати, в течение следующих почти сорока лет получил всего несколько отчислений. Ну не хит, не шлягер, что ж теперь! Зато с «Птицы» и «Женщины моей мечты» я неплохо поимел, что помогло мне держаться на плаву после скандального развода.

      Короче, уснул я только под утро. А через день за мной в девять утра забежал Пеле. Вернее, я услышал снизу:

      – Его-о-ор! Мальцев!

      Я выглянул в окно и узрел будущую звезду футбола с тугим, кое-как застёгнутым портфелем в руке. Увидев мою физиономию, Пеле широко улыбнулся:

      – Привет! Ну как, идём на тренировку?!

      – Блин, я только завтракать собрался…

      – Нужно есть за два, а лучше три часа до тренировки или игры, а лучше часов за пять. Тебе что важнее – завтрак или футбол?

      – Ладно, сейчас спущусь.

      Кое-как отбоярившись от матери, переживавшей по поводу так и не съеденного завтрака, принялся запихивать трико и кеды по примеру товарища в портфель, раз уж со спортивными сумками в это время, вероятно, дело обстоит туго. Кое-как втиснулась пара завёрнутых в упаковочную бумагу бутербродов – это уже по настоянию матери, хотя после тренировки я оценил её заботу, когда желудок начало подводить от голода. А через три минуты я уже был во дворе, и мы отправились на ближайшую станцию метро.

      Отстроенная в этом году учебно-спортивная база «Песчаное» располагалась, следуя своему названию, на 3-й Песчаной улице. Находилась она в двух шагах от стадиона ЦСКА, который ещё год назад назывался ЦСК МО, а до этого ЦДСА. До начала тренировки оставалось минут пятнадцать. Пеле уверенно направился в сторону подтрибунного помещения, где располагались раздевалки.

      – Привет всем! А где Ильича найти? – поинтересовался он у переодевавшихся одноклубников.

      – У себя в тренерской должен быть, – басовито ответил рослый парень, зашнуровывавший тёмно-коричневые бутсы.

      Наставник пятнадцатилетних футболистов Валерий Ильич Байбаков оказался неулыбчивым мужчиной лет сорока пяти, с двухдневной щетиной