Злые каникулы. Вадим Вольфович Сухачевский

совсем плохо!..

      Голос Розочки (еле-еле). С Новым годом тебя! И с днем рождения, Симочка!

      Барский. Ой, спасибо, напомнила! Представляешь, я вовсе запамятовал! И тебя поздравляю. С Новым годом, я имею в виду… Что?!.. (Сквозь фон.) Говорю: я – ничего! Насколько возраст позволяет. Ты-то как?

      Сквозь фон слышно только : «…в больницу…»

      Что?.. Ты сказала – «в больнице»?.. Алло, не слышу!.. Почему «в больнице», что с тобой?..

      Звонок в дверь.

      Барский. Подожди, Розочка, тут в дверь звонят. Это, наверно, девушка, она у меня убирает, готовит… Приставили от Академии наук. Сейчас открою. (Скрывается за дверью.)

      Голос Барского. Перезвоню! (Дает отбой. Мерзкий фон стихает.) Сейчас, сейчас! Уже открываю! (Орудует с замками, открывает.) Ага, Лариса, здравствуй. Ой, прости, что через порог!

      Голос Ларисы (с украинским акцентом). Да, тоже не буду через порог.

      Слышно, как дверь закрывается.

      Теперь – здрасьте! Простите, чуток припоздала.

      Голос Барского. Да ради бога! У меня что, дела? Свободный человек. Вечно свободный!

      Лариса, девица лет 23, с аляповатым гримом, одетая вульгарно, даже несколько вызывающе, в слишком короткой юбке, в сапогах на огромной платформе, входит в комнату, Барский следует за ней.

      Лариса. Счастливый, мне б так. А то – щас только от Гальперина, академика, потом, от вас, – к Куприянову, к корреспонденту…

      Барский. Он член-корреспондент.

      Лариса. Ага – как вы. А почему «корреспондент»? Вы в газеты пишет?

      Барский. Нет, «член-корреспондент» – это значит как бы наполовину.

      Лариса. Наполовину член?

      Барский. Да нет, наполовину академик. С чего начнете, с комнаты?

      Лариса. Ага. Тока пока переоденусь. (Игриво.) А вы не подглядывайте.

      Барский. Ну, Лариса! Ты же знаешь – я джентльмен.

      Лариса. Все вы жельтмены… Вот вчера у Барсукова, у старого козла…

      Барский. Ну-ну, Лариса, я, в отличие от неведомого мне Барсукова, если и старый – то никак не козел, хотя козлам, признаться, несколько завидую – они хотя бы скакать умеют, а я, как видите… (Выезжает из комнаты.)

      Лариса (вслед). Ой, да это ж я так!.. И совсем вы еще не старый! Вы еще…

      Голос Барского. Думаешь, могу еще сойти за козла?

      Лариса. Да ну вас!.. Ладно, всё. (Закрывает дверь.) Через две минуты – уже всё! (Снимает сапоги, сует ноги в тапочки, начинает раздеваться. Напевает.) «Предо мною тра-та айсберх из тумана выплывает… Тра-та-та-та тра та-та-та, тра-та-та-та, тра та-та…» (Оставшись в одних трусиках, любуется собой в зеркало.) «Тра-та-та-та тра-тата, трататататратата, трататата трататата, трататата трататата, айсберх или человек?.. А ты такой холодный, как айсберх в океане… Как айсберх в океане, холодный ты такой…» (Показывает язык африканской маске.) Бе-е-е… (Надевает халатик, довольно короткий и тесный, включает телевизор, переключает каналы, пока не появляется некая поющая поп-дива. Подпевая ей, начинает весьма небрежно протирать пыль.)

      Голос