«Шкура». Юлия Волкодав

на моём лице, потому что Тигран поспешил добавить:

      – Там всего лишь порез, два шва наложили. Можно было и без них обойтись, как по мне. Не очень-то сопоставимо с полётом из окна.

      – Но у него был нож! И он пытался меня ограбить. Всё же очевидно!

      Тигран грустно посмотрел на меня, покачал головой.

      – Далеко не так очевидно, как тебе кажется. Журналисты уже подняли вой, теперь не остановятся. Тут же не простая бытовуха, тут «нефтяной магнат» замешан! Какой я нефтяной магнат…

      – А кто ты? – я забрала у него пустой бокал и прижалась плотнее.

      – Старый дурак.

      Я резко отстранилась.

      – Жалеешь о том, что сделал?

      Тигран одним движением притянул меня обратно.

      – Ни секунды. Чужое брать нельзя. Всё, хватит тут сопли размазывать. Пойдём-ка спать.

      Я так и не поняла, что он имел в виду под «чужим»? И из-за серёжек ли с бриллиантами вылетел Стас из окна? Однако Тигран явно не желал продолжать беседу, да и мне безумно хотелось, чтобы невероятно длинный день наконец закончился.

      Спальня была такой же скучно-классической, кровать с дубовой спинкой, зелёные шторы и зелёное покрывало, под ним белое бельё, как в гостиницах. Бельё отдавало затхлостью, похоже, застилали кровать очень давно.

      – А где у тебя остальное хранится? – поинтересовалась я.

      Тигран пожал плечами. Он уже разделся, и я увидела аккуратно перевязанное предплечье. Он сказал, ничего страшного, пара швов. Что подходит под понятие «ничего страшного» у человека, который в шестьдесят штурмует нефтяные вышки, а в семьдесят идёт против молодого и вооружённого ножом придурка?

      Свежее постельное бельё обнаружилось в комоде. Пока я перестилала постель, Тигран стоял у окна и ворчал, что это совершенно не обязательно, и что завтра он вызовет Марту, чтобы она навела порядок. Марта, как я поняла, домработница, обслуживавшая загородный дом. Потом вдруг Тигран развернулся и пошёл к выходу.

      – Приму всё-таки душ, – бросил он на ходу. – В чистую кровать ложиться грязным – свинство.

      – Тебе нельзя, швы намочишь, – машинально возразила я, как-то забыв, что мне всё равно.

      – Высуну руку из душевой кабинки, – усмехнулся Тигран.

      – Что за глупости? Пошли вместе, я тебе помогу.

      Он странно на меня посмотрел. Я уже рассказывала, что он до невозможности консервативен, и секса в ванной у нас никогда не случалось? Все эти роскошные сцены, когда она моется в душе, а он в порыве страсти вламывается к ней, прямо как был, в костюме и в туфлях, и они вместе под струями воды долго и эпично трахаются… Мда, всё это не про Тиграна точно. Он никогда не заходил в ванную комнату, если там была я. И наоборот, я не заходила к нему. Но сейчас предложила я ему вовсе не секс. И он, секунду помедлив, кивнул.

      Мы уже засыпали, измученные бесконечно долгим днём: Тигран традиционно на спине, я так же традиционно на его плече. Никогда мне такая диспозиция не нравилась,