Игры в апокалипсис. Владимир Дмитриевич Сверкунов

      18.

      Полина очнулась на своей кровати в детдоме. Рядом с ней на коленях стоял Володя. Он гладил сестру по голове и ждал ее пробуждения.

      В первые минуты девочка не хотела верить в то, что она увидела. «Это просто сон, страшный сон, – мысленно успокаивала себя она. – Сейчас открою глаза и окажусь в нашей квартире с мамой, бабушкой и Володей.

      Но сделать это она боялась, понимая, что ужас, обрушившийся на ее семью, никуда не делся, он останется на всю жизнь.

      «Что я скажу Володе? – думала Полина, чувствуя ласковые прикосновения брата к волосам. – Он еще такой маленький! А если ему уже рассказали? К тому же мама учила всегда говорить только правду, какой бы горькой она не была. Ведь рано или поздно все равно выяснится, что мама и бабушка погибли».

      Приняв решение, девочка открыла глаза, увидела детдомовскую комнату, что лишило ее последней, пусть призрачной надежды на возвращение к прежней жизни, посмотрела на примостившегося рядом брата и, как умудренная опытом женщина, ласково и в то же время твердо произнесла:

      – Вовочка, мы с тобой остались одни. Мамы с бабушкой нет. Я буду о тебе заботиться, и мы не пропадем!

      Брат внимательно посмотрел на нее и, не отнимая руки от ее головы, возразил:

      – Полечка, это не так! Мама жива, поверь мне, и мы ее найдем!

      Девочка опустила с кровати ноги, посадила брата на колени и не по-детски мудро согласилась с ним:

      – Хорошо, милый! Мы будем искать! Хоть всю жизнь!

      Дни потекли уныло и однообразно, хотя нельзя было сказать, что в детдоме царила скука. Наоборот, воспитательница старалась занять опечаленных горем детей, втягивая их в игры, читая книги и рассказывая занимательные истории. Однако ей так и не удалось добиться хотя бы проблеска улыбки на ребячьих лицах. Володя усердно посещал шахматный кружок, но не выражал никаких эмоций по поводу своей игры, которую он быстро освоил и уже пару раз сыграл вничью со старшими ребятами.

      Через несколько дней после официальной процедуры опознания были готовы документы, окончательно признававшие Полину и Владимира Ульяновых детьми-сиротами, оставшимися без попечения родителей.

      Но детдомовская жизнь, по крайней мере, для Володи, продолжалась недолго. Вскоре во дворе приюта появились три человека – изрядно волнующаяся пара, скорее всего, семейная, и мужчина с аккуратно уложенными темными волнистыми волосами. Последний обратился к Амине Гильфановне, которая вывела стайку ребят на прогулку.

      – Мы по поводу усыновления, – сказал он. – Как нам найти директора детского дома?

      Воспитательница объяснила, как найти хозяйку и, когда уже гости повернулись, спросила:

      – А кого вы хотите усыновить?

      Но троица, спеша попасть в здание, не удостоила ее ответом.

      – Итак, – официальным сдержанным тоном произнесла директриса, – вы хотите усыновить Володю Ульянова?

      Она не понимала, зачем нужна такая спешка, ведь дети еще не пришли в себя после трагедии.

      – Именно