Демельза. Уинстон Грэм

Фрэнсиса взглядом:

      – И по какому же праву?

      – Что, простите?

      – По какому праву вы будете для дитяти примером добродетели?

      Накануне Фрэнсис выиграл приличную сумму в фараон и теперь пребывал в благодушном расположении духа.

      – Да по такому, что меня пригласили родители девочки.

      – Пригласили? Ну что ж, они-то, может, и пригласили. Но спасены ли вы?

      – Спасен ли я? – не понял Фрэнсис.

      – Вот именно.

      – От чего спасен?

      – От дьявола и геенны огненной.

      – Насчет этого мы не в курсе, – загоготал Джон Тренеглос.

      – И это ваша вина, мистер, – назидательно сказал Карн. – Кто не внемлет Господу, внемлет дьяволу. Человек служит либо одному из них, либо другому. Не бывает серединки на половинку. Или в рай с ангелами, или же прямиком в геенну огненную!

      – Да у нас тут проповедник, – заметил Джордж Уорлегган.

      Миссис Карн потянула супруга за рукав. Она всегда исповедовала презрение к знати, но ее чувства не были столь же искренними, как у мужа. Миссис Карн понимала, что за стенами их молельного дома миром правят именно эти люди.

      – Уймись, Том, – сказала она. – Оставь их. Они в долине тьмы и не видят света.

      Росс, который ушел в дом, чтобы как-то приободрить Демельзу, теперь снова появился на пороге. Ветер начал усиливаться. Росс заметил, что между гостями назревает ссора, и сразу направился в их сторону.

      Карн отмахнулся от супруги.

      – Четыре года назад, – громко, так что его голос разнесся по всему саду, провозгласил он, – я и сам был грешником перед лицом Господа и служил дьяволу, предаваясь распутству и пьянству. Хуже того, от меня несло серой, и я шел прямой дорогой в ад. Но Господь открыл мне глаза и указал путь к спасению, свету и вечному блаженству. А тот, кто не принимает милость Господа и живет во грехе, не может отвечать перед Создателем за дитя бессловесное.

      – Надеюсь, эта отповедь вполне вас удовлетворила, Фрэнсис, – едко заметила Рут.

      Но Фрэнсис не желал поддаваться на провокации.

      – Я, в свою очередь, несколько озадачен столь категоричным делением на овец и козлищ, хотя мне известно, что люди вашего склада склонны к подобным инсинуациям, – сказал он, обращаясь к Карну. – В чем, по-вашему, различие между нами? Разве мы оба не из той же плоти и крови? Так почему, спрашивается, после смерти вам будет даровано Царствие Небесное, а я отправлюсь прямиком в ад? Кто сказал, что вы более ревностный поборник веры, чем я? Мне действительно интересно. Вы сказали, что вы спасены, а я – нет. Но это всего лишь слова. А где доказательства? Что мешает мне заявить, что я – великий визирь и хранитель семи печатей? Я тоже могу бегать по округе и кричать, будто спасен и мне уготовано Царствие Небесное, а вам – вечное проклятие.

      Джон Тренеглос разразился хохотом, а благочестивая физиономия Карна от злости покрылась багровыми пятнами.

      Миссис Карн снова потянула мужа за рукав:

      – Оставь их. Это сам дьявол искушает тебя, хочет, чтобы ты ввязался в пустой спор.

      Гостей