Помыли солнышко. Михаил Серафимович Максимов

словно поняв девочку, легонько ударил рогами в дверцу. Таня на всякий случай отошла немного подальше, как ей показалось, от опасного места. Она остановилась, обернулась и показала барану свой язык. Тот опустил голову и уже сердито ударил рогами по решетчатой дверке.

      – Бее, бее, бее,– проблеяла Таня и снова показала язык барану.

      Тот начал уже с разбега бить рогами по дверке. Хозяйка услышала шум, встала и пошла ко двору.

      – Смирный, ты, что так разбушевался?– спросила она и подошла к дверке.

      В это время подошла и Танина мама.

      – Что случилось?– спросила она у дочери.

      – Смирный на что-то осерчал, рогами по дверке почему-то начал бить,– пояснила хозяйка,– корм у него есть, вода тоже, что ему не понравилось, ума не приложу?

      – Таня, ты не подходила к барану?– спросила мама.

      – Что ты, мама, я боюсь к нему подходить,– сразу ответила девочка, повернулась и пошла вновь в сад.

      Мама с хозяйкой сели на лавочку у дома и продолжили свою беседу. Тане надоело одной бродить по саду, она стала возвращаться к дому. Проходя мимо двора, она заглянула туда, увидела Смирного, который все также стоял у дверки, состроила гримасу и вновь стала дразнить барана.

      – Какая ты вредная и упрямая,– произнес баран человеческим голосом,– если тебе нравится такой быть, так будь ей.

      Баран отошел от дверки и скрылся в глубине хлева. Таня сначала растерялась, и какое-то время стояла в некотором оцепенении, но потом фыркнула с презрением, надула губки и пошла к дому.

      – Ехать нам уже пора,– говорила тем временем мама хозяйке,– будет время, заедем еще. За угощение спасибо, ждем с ответным визитом всю вашу семью.

      – Побудь еще немного, скоро муж с Игорьком должны подойти. Мы и так очень редко встречаемся,– уговаривала ее хозяйка.

      Мама готова была уже согласиться, но тут в разговор вмешалась дочь.

      – Ехать нам надо,– заявила она решительно,– мы и так уже опаздываем.

      – Куда это мы опаздываем?– спросила мама удивленно.

      – Поехали, мне домой надо срочно попасть,– надув губки упрямо твердила дочь.

      – Не понравилось у нас,– произнесла с сожалением хозяйка,– я думала тебя с Игорьком моим познакомить.

      – Мне это ни к чему,– ответила Таня.

      – Дочка, что с тобой?

      – Поехали, мама, я домой уже хочу.

      Они уехали, не дождавшись хозяина с сыном. Мама пыталась заговорить с дочерью дорогой, но Таня не стала поддерживать с ней разговор, отделываясь однозначными ответами типа да или нет.

      И это было только началом ее странного поведения. Таню словно бы подменили. Она всегда была чем-то недовольна, все старалась сделать наперекор тому, что ей предлагали. И это было не только дома. Когда она выходила на улицу к подружкам, то и там она вела себя не совсем обычно. Если подружки хотели играть в классики, то Таня устраивала недовольную гримасу и говорила, что эта игра всем давно уже надоела, что она устарела, что в нее играть просто зазорно.

      – Во