Маленький бриллиант и большое преступление. Алексей Петрович Бородкин

абсурдность вашего предположения.

      Дабы оторваться от мяса мне пришлось сделать над собой усилие, однако возможность щелкануть (приятельски) по носу великого сыщика тоже дорогого стоит.

      – Как вы помните, я имел в этом районе обширную практику, и неплохо знаю тамошних обитателей. Из всех мужских персон, в обозначенных вами домах, только Нил Пикок достиг половой зрелости. Более того, он эту зрелость оставил далеко позади себя. Если так можно выразиться.

      – Что это значит?

      – Очень просто. Женщины его более не интересуют.

      – Это вопрос второй! – огрызнулся Холмс.

      – А первый? – уточнил я.

      – Первый вопрос: способен Пикок физически или не способен?

      – Хм… – Я покачал головой и подумал, что Холмс чертовски умеет перевернуть всё с ног на голову.

      Сказать "нет, не способен", означало поставить крест на мужских качествах Нила Пикока. Мне бы этого не хотелось. Пикок англичанин и джентльмен, а посему имеет права.

      Ответив "да" я делал его единственным подозреваемым. И автоматически подставлял под "прицельный огонь" великого сыщика и его слухового аппарата по имени Сэм.

      – Мне сложно судить о его физических кондициях, – уклончиво ответил я. – Мы недостаточно близко знакомы. Лет двадцать назад я делал кровопускание его жене, пару раз промывал желудок самому Нилу… насколько я помню. Или эта неприятность случилась с его собакой?..

      – Отставьте ненужные подробности, – попросил Холмс. – Плевать на болезни его пса!

      – Вы правы, Холмс, – я успел погрузить в рот кусочек стейка, – эти подробности малоинформативны. Тем паче, что супруга Пикока давно уже стоит в могиле…

      – Обеими ногами? – осведомился Холмс.

      Я кивнул, и мы дружно рассмеялись. Годы совместной работы превратили нас в спаянную команду. В большинстве случаев мы понимаем друг друга с полуслова.

      – Собственно говоря, – продолжил я, – наше с Пикоком знакомство ограничивается приветствием в моменты редких встреч.

      Холмс хохотнул и заявил, что это практически стальное алиби: "Человек, приподнимающий шляпу при встрече с Ватсоном, не может быть преступником!"

      – Не торопитесь иронизировать, дорогой Холмс, послушайте, что я вам дальше расскажу. Вчера днём я устроил себе маленький эмьюземент (amusement – развлечвение, ан.). Решил поразвлечься, проветриться. – Я взмахнул рукой, как бы намекая, что ничто человеческое мне не чуждо, несмотря на возраст. – И отправился на скачки.

      – Были на ипподроме?

      – Именно. На ипподроме близ Виндзора.

      – Похвально, мой друг. Общение с лошадями делает нас… – Холмс задумался, подбирая прилагательное. – Возвышеннее.

      – Это если взобраться на лошадь, – заметил я, но развивать эту тему не стал, вернулся к делу: – Там я встретил Нила Пикока.

      – Интересное совпадение. Что он там делал? Соревновался?

      – Прежде всего, был изрядно навеселе.

      – Проиграл? – насторожился сыщик.

      – Выиграл