Банда Кольки-куна. Николай Свечин

перешеек, шириной чуть больше десяти верст. Были все основания для того, чтобы задержать на нем японцев надолго. Но получилось всего на один день.

      – Почему?

      – Плохое командование, почему же еще, – проворчал барон.

      – Виктор, мне нужны подробности.

      Таубе вздохнул и нехотя продолжил:

      – В первую линию окопов поместили тот самый полк, о котором ты говоришь. Пятый Восточно-Сибирский, под командой полковника Третьякова. Остальные силы Четвертой Восточно-Сибирской стрелковой дивизии ее начальник генерал-майор Фок отвел далеко назад. К окраинам города Цзиньжоу. И сутки наблюдал оттуда, как японцы стирают одинокий полк в муку. Бой произошел тринадцатого мая прошлого года.

      – И не помог? – возмутился Лыков.

      – Пальцем о палец не ударил.

      – Но почему, черт возьми?

      – Потому, что дурак. Но облеченный властью посылать людей на смерть. Такие дураки, Леш, самые страшные…

      – Что стало с полком?

      – Там всего-то было одиннадцать рот. Полк неполного состава! Он бился двенадцать часов без передышки, расстрелял все огнеприпасы. Три тысячи восемьсот человек сдерживали тридцать пять тысяч японцев. Представляешь? Герои! Пехота противника, несмотря на такое превосходство, ничего не могла с ними поделать. Тогда японцы подтянули канонерки, и артиллерия с моря разрушила окопы нашего левого фланга. Целиком разрушила, вместе со всеми, кто там находился. Лишь после этого японская пехота вдоль линии прибоя обошла нашу позицию. Когда генерал Фок увидел это, то дал приказ отступить. Но приказ дошел не до всех, и многие люди из Пятого полка попали в плен. Те, кто остался жив после такого кровавого боя.

      – А что Фок?

      – Увел дивизию к Порт-Артуру.

      – То есть из всей дивизии воевал только один полк неполного состава? – уточнил Лыков.

      – Да. Крепкая позиция, узкое горло, которое можно и нужно было держать всеми силами и любой ценой. Хрен бы вообще японцы пробились к Порт-Артуру! Но начальник дивизии отдал один полк на растерзание, чтобы его не обвинили в бездействии. Понаблюдал за боем с вершины горы, потом собрал манатки и смылся. Даже раненых бросил!

      – И его за это не судили?

      – Ты что, Алексей Николаич! Наградили Георгием третьей степени за оборону крепости. А то, что Фок привел врага к ее стенам, хотя мог отбить на подступах, – не приняли во внимание.

      – Да… Вояки, мать их… А что Пятый полк? Отошел с дивизией в крепость?

      – Те, кто уцелел. Более шестисот человек значатся пропавшими без вести. Кто из них погиб, а кто сейчас в плену, узнаем лишь после войны.

      – На «Инкуле» приплыло около сотни нижних чинов оттуда. Все участвовали в Цзиньжоуском сражении.

      Таубе перекрестился:

      – Слава Богу, хоть эти живые! Повторю: они все герои.

      Когда пришло время прощаться, барон сообщил Алексею Николаевичу последние новости о Буффаленке. Тот писал, что собирается репатриироваться в Германию уже в этом году. Фридрих Гезе сколотил изрядный капитал