Дети мертвого Дракона. Денис Бушлатов

будто проверяя его на здравомыслие и терпение, но… Было в старике что-то… настоящее… Словно он один постиг истинную природу… Зла? Верно, Зла, во всем его многообразии.

      Лето прошло как в тумане. Он редко появлялся на репетициях; практически перестал захаживать в «Таверну». Все чаще ловил себя на мысли, что ждет звонка Кольцова как наркоман очередной дозы.

      Поздним августом, когда солнце плавило асфальт и превращало город в воск, к нему неожиданно заглянул Череп. Вот уже несколько недель как Виталик не появлялся на их встречах со стариком и даже трубку не брал, а тут заявился собственной персоной.

      Стоя на пороге в одних трусах, Вадим не без любопытства разглядывал приятеля. Выглядел Череп так, словно не мылся с неделю. Заплывшие глаза, под глазами черные мешки – не иначе пил, сволочь, беспробудно. И не вызывал ни сочувствия, ни желания приглашать его в квартиру, более того, Вадим испытал внезапную гадливость.

      – Ты это, – Череп говорил хрипло, невнятно, – к Кольцову не ходи больше, понял?

      Вадим ничего не ответил. Он боролся с желанием захлопнуть дверь.

      – Ну вот… Я узнал кое-то… Он же, Гаргарот этот сраный, вообще… Это не кошек к крестам прибивать! – истерически зашептал Череп; его глаза в черных кругах все бегали и бегали, стараясь уловить взгляд Вадима, но тот смотрел скучающе куда-то вбок, словно и не видел товарища.

      – Мне Сильвер рассказал… Ну я не поверил, сука… Что они… Он же раньше тоже из наших был, Сильвер-то… По кладбищам с посохом шастал, силу, типа, у мертвых крал. А потом познакомился с Гаргаротом – и все… Ну помнишь, он пропал тогда? Мы все думали, спекся, мол, Сильвер, попался на плане и сидит уже на казённых харчах? Помнишь?

      – Тебе что нужно, Виталик? – скучающе спросил Вадим.

      Череп отпрянул от него и даже поднял руки ладонями вперед.

      – Ах, падло… Обработал он тебя, да? Слушай, Хазредыч, не ходи к нему! Знаешь где Сильвер был все это время, знаешь? – он почти кричал, – в психушке, в Ленивом переулке сидел. Они его отпустили, к маме… на поруки. Вот только все, хана Андрюхе. Он совсем неживой. Я у него был с недельку тому, до сих пор отойти не могу. Он мне все рассказал про этого Гаргарота… Ну… – Череп нервно облизал губы и неожиданно улыбнулся, улыбка получилась жалкой, дрожащей. – Он тебе уже про вселенское благо вещал, да? А, вижу вещал… Вот и Сильверу тоже. А потом как-то… Он ему нож дал! – теперь Череп кричал, его голос отражался от стен и неприятно резал уши ржавым металлом, – нож, понимаешь? С тонким таким лезвием. На, говорит, там у меня в подвале… в подвале у него, понимаешь?.. Ты уже был у него в подвале?

      – Виталик, иди в жопу, – Вадим начал было закрывать дверь, но Череп вцепился в нее тонкими, черными, в земле, пальцами.

      – У него там на полу бетонном лежала девочка, Вадик. Ну, лет пяти, Сильвер говорит. И вроде как спала, но и не спала. Глаза открыты, все такое, но дышит. И ни на что не реагирует. А голова у нее на такой приступочке, типа… Только это не приступочка ни хера! Это книга! Та самая,