Атомный конструктор №1. Сергей Кремлев

Инициатива всегда была в руках советских конструкторов. Отечественные танки были не только лучше, чем у врага, – они были лучше, чем у союзников. Во время войны некоторое количество боевых машин наша армия получила от США… В телеграмме президенту Ф. Рузвельту от 18 июля 1942 года И.В. Сталин сообщал: «Считаю долгом предупредить, что, как утверждают наши специалисты на фронте, американские танки очень легко горят от патронов противотанковых ружей». Причиной воспламенения был бензиновый двигатель, от которого создатели советских танков КВ-1 и Т-34 отказались еще в 1939 году. В зарубежном танкостроении дизель-мотор занял прочное место лишь в 50-х годах».

      Прочтя это, читатель может резонно заметить: тут сказано, что дизель поставили на советские танки в 39-м году, а Фишман начал заниматься дизелями только в 41-м… Так какие тут могли быть проблемы?

      Я еще к этому вернусь, но сразу скажу, что на том же КВ-1 двигатель был вначале одним из самых слабых и «капризных» мест. Надо было сделать танковый дизель по-настоящему боевым: надежным, неприхотливым, разумно сбалансированным по ресурсу (малый ресурс – мала надежность, но и слишком большой ресурс боевой машине ни к чему – ее фронтовой статистический век очень невелик). Так что задач у молодого конструктора хватало, и весьма разнообразных.

      ПРИМЕРНО в то же время, когда Фишман пришел на Кировский завод, там появилась группа специалистов из ЦИАМа (Центрального института авиационного моторостроения) для – как вспоминал позднее Давид Абрамович – «постановки на производство авиационного дизеля М-40, предназначенного для оснащения «летающей крепости» ТБ-7 («Пе-8». – С.К.)».

      В своих неопубликованных записках Фишман вспоминал: «Организация авиационного дизельного производства… (по заданию т. Сталина) явилась в то предвоенное время огромным и сложным (масштабным) мероприятием даже для такого гиганта нашей индустрии как Кировский завод, являвшийся своеобразной лабораторией по разработке и освоению новых видов техники (тракторы, турбины, танки и др.)». Подстать заданию были и его исполнители – Владимир Михайлович Яковлев, Вячеслав Александрович Константинов, Василий Порфирьевич Григорьев, Валентин Матвеевич Эфрос, Николай Петрович Петров и молодой инженер Владимир Федорович Гречишников.

      Через добрых сорок лет Фишман признавался, что вся эта плеяда ЦИАМовцев оставила у него неизгладимый след, каждый по-своему… Вячеслав Александрович Константинов во время войны стал Главным конструктором завода 800, где производились мощные дизели для торпедных катеров и тяжелых танков.

      И обо всех остальных Фишман отозвался с теплотой, и характеристики старших товарищей, данные им через много лет, дают представление о самом Давиде Абрамовиче, о том, что он ценил в людях, и что было ему близко в них и дорого. Особо он отмечал, все же, Константинова и писал: «Вообще Вячеслав Александрович – безусловно, был в этой «могучей кучке» самым талантливым и недаром мы с Владимиром Федоровичем (Гречишниковым. – С.К.) более всего