Пока не растаял снег…. Максим Сергеевич Стрельцов

Он нервно начал тереть подбородок и тяжело вздохнул, понимая, что продолжительного разговора с юношей не избежать, в то время как ему самому хотелось закончить все побыстрее.

      – Ну, Лев… Что же вы хотите от меня услышать?

      Тот в ответ лишь в недоумении развел руками и выпучил глаза.

      – Вы задали вопрос – я на него ответил. Но вас, видимо, мой ответ не удовлетворил. Что вы хотите услышать?

      Лев в задумчивости опустил глаза на книгу. По движущимся глазам было видно, как он невольно прочел пару случайных строк, а потом вдруг остановился, иронично усмехнулся, посмотрел долгим и глубоким взглядом на собеседника и, наконец, спросил:

      – Чем вам так не угодил Шекспир?

      IV

      – Против собственно Шекспира я ничего совершенно не имею, – с улыбкой ответил Геннадий.

      Оперативно поднесли чай. Сквозь прозрачный заварник был явственно виден светло-бурый цвет напитка, который свидетельствовал о том, что ему еще только предстоит по-настоящему настояться для всей полноты вкуса. Но восхитительный букет ароматов уже прорывался с паром кипятка, наполняя сознание гостей бергамотовыми красками. Лев буквально на пару секунд отвлекся мыслями на неповторимое изящество линий, рисуемых в прохладном воздухе испарениями чая. Он очень внимательно следил за движением плавно текущих облаков, незаметно тающих в пространстве времени, мыслей и чувств…

      – Пусть постоит пару минут. Потом можете наливать, – вернула его к реальности официантка.

      – Спасибо, – ожил Лев. – Вас прервали… Продолжайте.

      Геннадий уселся поудобней, как бы случайно вспомнил о том, что рассказы стариков мало кто желает слушать, особенно из молодежи, а посему решил не преминуть возможностью выговориться.

      – Я в академики никогда не стремился. Да и простой литературе в школе не сильно хорошо учился… Ушел после восьмого класса и пошел в строительный техникум. Там мне и место. А все эти Шекспиры, Пушкины – я то долек от искусства. Не мне их судить и, тем более, не мне на них жаловаться.

      – Но откуда-то ведь эти книги у вас появились.

      – И, признаться честно, не я тому виной. Эта история, как и многие другие в жизни обычных мужчин, началась с женщины… В данном случае речь идет о моей сестре, царствие ей небесное. Эх…

      – Она недавно умерла? Соболезную. Я тоже два года назад потерял родного человека. Понимаю, что вы чувствуете. Эти вздохи, этот взгляд, дрожь в голосе… Со временем они – нет, не уходят – скорее, становятся более привычными, что ли… не знаю как сказать… Становятся чем-то нормальным, обычным… Время идет, учишься жить без этого человека.

      – Да… Вероятно.

      – Так у вас эта книга от сестры?

      – Не только эта книга, а еще многие другие. Она старше, всегда была умнее, воспитаннее… Постоянно присматривала в детстве за мной, шкодливым парнишкой. Любила учиться… И книги тоже любила читать. Стихи особенно обожала. Меня тоже пыталась хоть как-то к этому приучить – присылала разные книжки. Я читал, пробовал что-то понимать… В конце концов,