Второй шанс?. Лия Сапир

скрип входной двери и шепот.

      – Ну, подожди, вдруг мои услышат, – протестовала Аня.

      – Да ладно, Соня наверняка спит, а Дина взрослая женщина, – ответил ей Андрей.

      Подумав, что подслушивать неприлично, я решила выйти из комнаты.

      – Что-то вы поздно, – сказала я, посмотрев на часы и сонно зевая.

      Ребята аж подпрыгнули и отпрянули друг от друга.

      – Мы так хорошо провели время, спасибо, что посидела с дочкой, – начала оправдываться Аня, быстро вытерев размазанную губную помаду с припухших от поцелуев губ.

      – Пока, – она быстро чмокнула Андрея в щеку и буквально вытолкнула его за дверь.

      – Пойдем, попьем чаю? – я видела, как Аня возбуждена и ей не терпелось поделиться информацией о проведенном вечере.

      – Пойдем, – согласилась я из приличия, хотя сама еле стояла на ногах.

      Аня начала щебетать, как было здорово, как она очарована Андреем.

      – А его мама в курсе, что он начал с тобой встречаться? – спросила я.

      Аня нахмурилась, и я поняла, что не ошиблась с «большой проблемой» в их отношениях.

      – Не знаю, что делать. – Вздохнула она. – Чувствую, она меня сожрет.

      Сестренка рассказала про то, что его мама работает в одной с ними фирме, и уже недолюбливает Аню.

      Через полчаса наших разговоров я поняла, что начинаю уплывать в сон.

      – Сестренка, похоже я тебя уже не слышу. У меня уже создается впечатление, что я не с тобой разговариваю, а вижу сны, – устало улыбнулась я.

      – Ой, извини, совсем затрепала тебя. Иди, конечно, спать. Я в ванную и тоже лягу.

      И на этом я ушла.

      Утром меня разбудила мама – уж очень сильно гремела кастрюлями на кухне. Она всегда так делает, если «типа» не хочет будить, но и как бы вставать пора. Я потянулась и встала.

      – Привет, мам, – я зашла на кухню, обняла и поцеловала маму.

      – Что-то ты совсем плохо выглядишь, и волосы у тебя какие-то сухие стали, и кожа не пойми что, – я закатила глаза, мама в своем репертуаре, не пропустит у меня на теле ни одного прыщика. Сейчас уже привыкла к этому, но раньше меня это выводило – вместо того чтобы говорить мне какая я красивая в любой ситуации, мама всегда умудрялась найти в моей внешности любой изъян, чтобы непременно тут же о нем сказать.

      – Спасибо, мам, и я рада тебя видеть. Ты кстати, в отличие от меня, замечательно выглядишь, – с улыбкой сказала я.

      – Да ладно, я что-то потолстела, – мама похлопала себя по животу.

      Ей нравится, когда говорят как она классно выглядит, даже если нагло льстят в глаза.

      – Как твои дела? – спросила мама, и как обычно, не дожидаясь моего ответа, начала рассказывать, как она устала, что она одна и ей никто не помогает, что у нее столько дел, и она даже не знает, когда все это переделает.

      Я ее молча слушала, понимая, что бесполезно переубеждать, что часть ее «работы» можно и не делать.

      Тут проснулись Соня и Аня, мы позавтракали, и я засобиралась домой.

      – Побудь