заметил: «У голодного пролетария и у сытого мещанина разные экономические выгоды, но метафизика и религия одинаковые – метафизика умеренного здравого смысла, религия умеренной мещанской сытости»
[28]. Понадобилось удивительное сочетание объективных и субъективных факторов – кризис традиционного общества, системный кризис самодержавия как авторитарно-патерналистской модели власти, дикий полуфеодальный «русский капитализм», активная пропагандистская работа радикальной интеллигенции, – чтобы сделать идею социализма и социальной революции привлекательной для русских рабочих. Причем само понятие социализма воспринималось большинством рабочих весьма примитивно. Даже среди так называемых «сознательных» рабочих социализм воспринимался скорее как красивый символ, возвышенный идеал, практически не реализуемый в реальной жизни. «В настоящее время, – писал один из авторов в редакцию социал-демократической газеты «Искра» в июне 1901 года, – о конечных целях движения говорят неохотно, а если и говорят, то конфузясь и краснея». В письме из Петербурга в редакцию «Искры» осенью 1902 г. сообщалось о «полном невежестве рабочих в основных вопросах социализма»[29]. В то же время социалистическая пропаганда делала свое дело в том смысле, что в рабочей массе распространялось и крепло убеждение в несправедливости социально-экономического строя, и, прежде всего, в сомнительности праведного характера крупной частной собственности. Как пишет один из авторов сборника «Россия в начале ХХ века» – «если прежде хозяин фабрики пользовался непререкаемым авторитетом как человек, дающий заработок сотням и тысячам вчерашних крестьян, то с конца ХIХ века все чаще ему приходилось слышать выкрики из толпы рабочих: «Нас тут десять тысяч, а мы тебя одного кормим!»[30] Общеизвестным является тот факт, что в рабочей среде были сильны монархические настроения, использовавшиеся начальником Московского охранного отделения С.В. Зубатовым для насаждения т. н. «полицейского социализма», а если более конкретно – для создания рабочих организаций, работающих под контролем полиции.
Если говорить о формальной стороне дела, то век «полицейского социализма» был недолог. Первая зубатовская организация появилась в мае 1901 года, а уже летом 1903 года С.В. Зубатов, после того, как его сподвижникам не удалось «оседлать» всеобщую стачку в Одессе, был смещен с поста начальника Особого отдела Департамента полиции и выслан во Владимир. Однако, если иметь в виду, что практика зубатовцев выявила широкие возможности манипулирования рабочей массой, использовавшиеся впоследствии монархическими организациями, то следует признать значительное влияние «полицейского социализма» на последующие действия правительства в т. н. «рабочем вопросе». Стоит особо отметить, что среди рабочих под самодержавием понималось не государственное устройство, а произвол полиции и бюрократической администрации. Само слово «царь» сохраняло свой сакральный характер в массовом восприятии даже
