Нужные вещи. Стивен Кинг

у него отберут права уже навсегда, и его неизбежно погонят с работы.

      Конечно, пить Хью из-за этого не перестал – на свете не было силы, способной заставить его бросить пить, – но он все же пришел к определенному компромиссу с самим собой: пьяным за руль не садиться. Ему шел пятьдесят второй год. Поздновато думать о смене профессии, и особенно – с таким списком задержаний за вождение в пьяном виде, который тянулся за ним, как консервная банка, привязанная к собачьему хвосту.

      Поэтому он возвращался домой пешком, и это была долгая прогулка… а еще оставался этот Бобби Дугас, который тоже служил в Управлении общественных работ и которому завтра придется как следует объясниться, если он, конечно, не хочет вернуться домой с работы, недосчитавшись пары зубов.

      Когда Хью проходил мимо закусочной Нан, заморосил мелкий дождь. Это, естественно, не подняло ему настроения.

      Он спросил Бобби, который по дороге домой проезжал мимо дома Хью, не собирается ли тот заглянуть вечером в «Тигра». Бобби Дугас забубнил: о чем речь, Хьюберт… Бобби всегда называл его Хьюбертом, хотя у него, на хрен, было другое имя, и уже очень скоро Бобби себе это уяснит. О чем речь, Хьюберт, как обычно, к семи подъеду.

      Итак, Хью, уверенный, что его довезут до дому, если он перепьет и не сможет сам сесть за руль, прикатил в «Тигра» без пяти четыре (он бы освободился пораньше, где-то на полтора часа, но, как на зло, Дик Брэдфорд куда-то запропастился) и сразу же хорошенечко вмазал. Ну, подходит стрелка к семи – и что мы имеем? Никакого тебе Бобби Дугаса! Ядрить твою кочерыжку! Вот уже восемь, девять, полдесятого… догадываетесь, что дальше? Те же яйца, вид сбоку!

      Без двадцати десять Генри Бофорт, бармен и владелец «Тигра», предложил Хью вострить лыжи, сваливать на хрен, трубить отбой, иными словами – убираться ко всем чертям. Хью рассердился. Да, он пару раз пнул музыкальный автомат, но ведь эта вшивая пластинка Родни Кроуэлла опять заедала.

      – Что я, по-твоему, должен был делать? Сидеть и слушать эту байду? – заявил он Генри. – Тогда смени пластинку. А то это похоже на песню гребаного эпилептика с заиканием.

      – Я вижу, ты еще не дошел до кондиции, – сказал Генри. – Но сегодня тебе больше не наливают. Догонишься из своего холодильника.

      – А что, если я скажу нет? – упрямствовал Хью.

      – Тогда я позвоню шерифу Пангборну, – резонно заметил Генри.

      Остальные посетители «Тигра» – коих было не очень много по причине буднего дня – с интересом наблюдали за перепалкой. Как правило, люди вели себя вежливо с Хью Пристом, и особенно когда он «надирался», но он бы в жизни не выиграл конкурс на звание самого популярного парня в городе.

      – Мне не хотелось бы, – продолжал Генри. – Но я это сделаю, Хью. Ты постоянно пинаешь мою «Рок-Олу», и мне это уже надоело.

      Хью собрался было сказать: Может, тогда мне стоит ТЕБЯ попинать, лягушатник ты хренов. Но потом он представил, как Китон, этот толстый ублюдок, вручает ему розовую