Полнолуние. Илья Деревянко

ветер еще немного побесновался для приличия и затих…

      – Слышь, Зина, как ветер разошелся? – толкнул в бок господин Зубов свою жену.

      – Не мешай спать! – проворчала женщина, отворачиваясь к стене.

      Глава 3

      Воскресенье, 8 октября 1995 г.

      Пансионат «Лесной».

      Первый день полнолуния. 3 часа утра

      – Здорово, дружок! – сказал кривобокий горбатый карлик, протягивая Черкасову когтистую лапу. – Я давно ждал этого момента.

      Алексей Романович испуганно попятился. Они находились в просторной полутемной комнате без окон и без дверей. Из развешанных по стенам светильников струился голубоватый свет. Пол под ногами был вязким, как липучка, и невыразимо холодным. Смертный холод, просачиваясь через подошвы ботинок, проникал в тело Черкасова и медленно, но верно подбирался к сердцу. Алексея Романовича колотил озноб, руки дрожали. Он хотел заорать во весь голос, но крик застрял в горле.

      – Ты, гляжу, мне не рад? – нахмурился карлик. – А напрасно! Начинается полнолуние, да не простое, а особое. Такое бывает раз в девятнадцать лет! Самое подходящее для нас время, а ты теперь наш человек!

      – Не-е-ет! – внезапно обретя дар речи, завопил Алексей Романович. – Не хочу!

      Карлик не на шутку рассердился. Изо рта показались кривые желтые клыки. Глаза загорелись рубиновым огнем. С кончиков пальцев закапала зеленая слизь.

      – Не пытайся сопротивляться! – прорычал уродец. – Все равно никуда не денешься!

      – Кто вы такие? – простонал Черкасов.

      – Сам знаешь! – ухмыльнулся карлик и исчез.

      На месте, где он стоял, появился, оплывая кровью, расчлененный человеческий труп.

      Захлебываясь рыданиями, Алексей Романович бросился бежать, не разбирая дороги, с размаху врезался в стену и… проснулся. Он действительно стоял возле стены, но не в таинственной комнате, а у себя в номере, в пансионате «Лесной». Из разбитого носа сочилась кровь. Ушибленная голова гудела. За окном висела непроглядная тьма.

      – Какого черта? – пробормотал Черкасов, усаживаясь на кровать, зажигая торшер и шаря рукой по журнальному столику в поисках сигарет. Внезапно он заметил, что полностью одет.

      – Мама моя, – всхлипнул коммерсант. – Неужели я стал лунатиком?!

      Он с трудом поднялся на ватные ноги, побродил взад-вперед по комнате, подошел к зеркалу проверить, нет ли шишки на лбу, и ужаснулся. Оттуда на него смотрело совершенно чужое лицо. Нет! Даже не лицо, а рожа! Кривая, дегенеративная, страшная.

      – Приветик! – хихикнула рожа. – Хочешь, поцелую? – Из зеркала вылезли длинные слюнявые губы и потянулись к Черкасову.

      Тот отпрянул, поскользнулся, ударился затылком об угол шкафа и потерял сознание…

      Тот же день. Пансионат «Лесной».

      5 часов утра

      – Чего не спишь? – вяло спросил Осипов Леонтьева.

      Степану приспичило в туалет по-маленькому.