Кровавое шоу. Илья Деревянко

чья-то тяжелая рука.

      – Не бойся, девушка! – прозвучал низкий, глухой голос. – Я пришел тебе помочь!!!

      Робко обернувшись, Татьяна наткнулась взглядом на высокого человека, закутанного в черный балахон. Лицо незнакомца скрывал остроконечный капюшон с узкими прорезями для глаз.

      – Я потомственный экстрасенс Александр Лунев, – опережая вопрос актрисы, с достоинством представился он. – Специалист по благополучному разрешению самых безнадежных, запущенных проблем. Гарантия пятьсот процентов, – речь «черного» чрезвычайно напоминала хвастливые объявления разнокалиберных колдунов-«целителей», публикуемые в журнале «Семь дней». Данное обстоятельство, кстати, полностью успокоило привыкшую к подобным монологам Голимову[10]. Позабыв недавние страхи, она жадно впитывала каждое слово «избавителя».

      – Меня срочно вызвал по телефону Алексей Васильевич Дергачев, – продолжал между тем тот. – Все люди уже эвакуированы из здания. Ты – последняя! Я нейтрализовал на время энергетику черных магов, но тем не менее нужно поторапливаться!!! Злодеи не желают сдавать без боя захваченные позиции и постоянно усиливают астральное давление. Вот возьми волшебный амулет, надень и следуй за мной. – «Александр Лунев» протянул девушке металлическую пятиконечную звезду на железной цепочке и широким шагом двинулся к выходу. Поспешно нацепив на шею дьявольскую пентаграмму, Татьяна вприпрыжку побежала вслед за ним.

      В безлюдном дворе было тихо. В темном небе холодно сияла луна, отражаясь тусклым пятном в злополучной ванне с кровью теленка. На траве в беспорядке валялось брошенное в суматохе киношное оборудование. В ветвях деревьев буйно разросшегося сада перекликались ночные птицы.

      Пройдя метров двадцать, Голимова с «избавителем» очутились возле тех самых кустов, где, по замыслу режиссера Черкашиной, «оборотень» насиловал «сестренку» главного героя. Татьяну охватило недоброе предчувствие. Сердце сжалось в ледяной комок. По телу забегали мурашки.

      – Из-звините! Но мы в-вроде не т-туда идем! – осмелилась пролепетать она.

      – Ошибаешься, мочалка[11]! Именно туда! – гнусно заржал «потомственный экстрасенс», круто разворачиваясь и сбрасывая балахон.

      Актриса пронзительно завизжала. Перед ней стоял покойный Эрнест Рудин с оторванной, кое-как водруженной на плечи головой. В стеклянных глазах мертвеца пылала лютая злоба. Посинелые губы кривились в сатанинской ухмылке. На восковом лице отчетливо проступали трупные пятна.

      – Надо завершить нашу с тобой сцену, – похотливо облизнулся «выходец из могилы». – Искусство превыше всего. Эй, вы там, подготовьтесь!!!

      Ослепительно ярко вспыхнули прожектора, а по съемочной площадке деловито засновали призрачные серые тени, подбирая и устанавливая брошенные людьми камеры. Татьяну затрясло. Трусы предательски намокли. Перед глазами заклубился мутный туман.

      – Переодевайся, лахудра! Согласно сценарию! –

10

Как помнит читатель, Татьяна была оболванена в основном оккультными телепередачами. Однако и по телевизору, и в печати колдуны рекламируют себя примерно одними и теми же словами (с некоторыми вариациями, конечно). Ну а о подлинной их сущности см.: Иеромонах Анатолий (Берестов). Число зверя. М., 1996.

11

Шлюшка, проститутка.