Танго смертельной любви. Александра Миронова

в окоченевшие руки, салютовала ему:

      – За нас!

      Женщина внимательным взглядом окинула своего клиента, семидесятидевятилетнего директора налоговой конторы. Умер вчера от сердечной недостаточности. Обмыт, одет и доставлен сыновьями, едва ли не танцующими от радости, что папаша-скряга наконец-то отошел на тот свет, оставив им солидное состояние. Она с трудом уговорила их потратиться на дорогой гроб. Сами они остановили выбор на самом простом и дешевом, но Моника настояла. Когда нужно, она умела быть убедительной. И теперь считала, что мистер Смит должен ей по гроб жизни, в прямом смысле этого слова.

      Ну, хорошо, что может предложить ей старый скупердяй?

      Моника на секунду прикрыла глаза и начала импровизировать:

      – Милый, не стоило так сильно ревновать. Это всего лишь курьер, который просто принес цветы. От кого? Я не знаю, там не было подписи, ты же сам видел эту карточку. «Самой красивой женщине на свете». Да, мне, а ты что, сомневался?

      Сделав большой глоток шампанского, Моника села на стульчик на колесиках, стоявший возле гроба безмолвного мистера Смита. Поправила бокал в его руках.

      – Смотри, к чему это все привело? Теперь ты даже глоток шампанского не можешь сделать. И чего ради, вот скажи мне?

      Круто развернувшись на стуле, она отъехала от своего собеседника на два метра и дотянулась до металлической тумбочки на колесиках. Из верхнего ящика достала кофр с профессиональным гримом. Поставив его на колени, вернулась назад. Внимательно посмотрела на почившего в бозе налоговика и вздохнула:

      – Ну что ты молчишь? Скажи уже что-нибудь! Да, тебе не повезло, ты женился на красивой молодой женщине, которая волнует мужчин. Но я бы на твоем месте этим фактом просто гордилась.

      Моника открыла кофр, достала тонкую кисточку и одну из баночек с темным тональным кремом. Аккуратно обмакнув кисточку в грим, она пододвинулась к мистеру Смиту и провела первую линию на застывшем лице. Линия избороздила мраморно-холодный лоб, и на секунду показалось, что мистер Смит действительно сердится.

      – Я и подумать не могла, что тебя это так сильно расстроит!

      Капля искусственных слез покатилась из правого глаза мистера Смита. Моника достала салфетку и аккуратно промокнула ее, увлажняя щеку.

      – Ну что ты, милый, не плачь, не надо. Слезы – это признак слабости мужчины. Вот Карл…

      Она осеклась, Карл не имел никакого отношения ко всему происходящему здесь и не должен иметь. Ловкими привычными движениями она растушевала по увлажненной щеке тональный крем телесного оттенка, моментально скрывший мертвенную синеву щек почтенного мистера Смита.

      – Вообще-то это мне стоило тебя ревновать! Почему? И у тебя еще хватает наглости спрашивать?

      Одним глотком она осушила свой бокал до дна и бросила взгляд на бокал мистера Смита, в котором крошечные пузырьки все еще продолжали всплывать на нежно-розовую поверхность. Нет, не стоит.

      Один бокал, этого вполне достаточно. Она потянулась