Бабочка в коконе. Роман. Сергей Курган

со всем остальным, но я никак не мог определить, что же конкретно. Она сидела с отчужденным видом, и в какой-то момент мне показалось даже, что она не дышит – но, присмотревшись, я увидел, что ее грудь, прикрытая просвечивающим через полупрозрачную блузку белым лифчиком, слегка вздымается и опускается. Молчание становилось неловким, и я предложил ей коньяка, стоявшего, как всегда, у Бориса в баре. Сначала она отреагировала неопределенно, но затем, словно взвесив и обдумав что-то, согласилась.

      – Только, пожалуйста, немного, – попросила она, – я почти не пью.

      Я налил ей полрюмки «Хеннесси», а затем наполнил свою, только уже до краев. Я испытывал потребность выпить, чтобы обрести душевное равновесие – мне было малость не по себе. Как-то незаметно я стал чувствовать легкое подрагивание и покалывание во всем теле, особенно в конечностях, как если бы через меня пропускали слабый электрический ток. Похожие ощущения вызывает действие электростимулятора. В голове у меня словно что-то пульсировало, а левая рука начала постепенно неметь. Это очень напоминало то, что я однажды испытал в студенческом стройотряде, когда положил руку рядом с проводом электросварочного аппарата. Правда там лежал только один провод, но и этого было вполне достаточно. Из дурацкого юношеского любопытства и бравады я стал понемногу приближать к проводу руку, чувствуя, как усиливаются неприятные ощущения, а затем уже и настоящая боль.

      Я поднял свою рюмку.

      – Ваше здоровье, Наташа. Выпьем за знакомство.

      Она вновь улыбнулась. Мне показалось, ее словно что-то позабавило в моих словах, хотя было совершенно непонятно, что бы это могло быть.

      – Ваше здоровье, – ответила она и пригубила коньяк.

      Я смотрел на нее поверх своей рюмки. У меня возникло впечатление, что она пробует этот напиток впервые. Заметив мой взгляд, она быстро опрокинула коньяк в рот, как будто желая доказать мне, что мое впечатление является ошибочным.

      Тогда я тоже выпил, почувствовав, как коньяк медленно растекается по моим жилам вместе с волной глубокого, приятного тепла. Мне стало полегче.

      – Борис много рассказывал мне о Вас, – начал я, – он говорит, что Вы – загадочная женщина.

      – В самом деле? – в голосе Наташи слышались нотки беспокойства.

      – Ну да, – продолжал я, – ему кажется, что Вы храните какую-то тайну.

      – И он поручил Вам выяснить, что это за тайна?

      Я понял, что допустил оплошность в самом начале. Это было непростительно для журналиста, но она буквально выводила меня из равновесия.

      – Что Вы! Боже сохрани! Просто я люблю задавать вопросы. Ведь я журналист.

      – Вот как? Наверное, это ужасно интересная профессия.

      – Как когда. Иногда от нее хочется залезть на стену, но часто мне кажется, что без нее я не смог бы жить.

      – Вы репортер?

      – Нет. Давно уже нет. Теперь я главный редактор газеты, но конечно, когда-то я был и репортером. Без этого журналист