С Лубянки на фронт. Анатолий Терещенко

вот однажды с инспекцией к авиаторам прибыли Жуков с Маленковым. На второй день они приказали собрать на совещание летчиков. Командование фронта направило на эту встречу лучших асов – Героев Советского Союза и других летчиков, отмеченных высокими правительственными наградами…

      Среди них был и Попков. Когда на этой встрече летчиков обвинили чуть ли не в трусости, многие стали возражать и доказывать московским гостям, как и на чем воюют бесстрашные «соколы».

      После совещания Жуков приказал всем его участникам выйти во двор. Там они увидели два десятка измазанных, перепуганных и уставших красноармейцев разных возрастов без ремней и головных уборов. Оказалось, Жуков подписал приказ о расстреле солдат за проявленную трусость в боях.

      Генерал В.И. Попков в той беседе, помнится, заявил:

      «Я считаю, что это была очередная кровавая ошибка Жукова, тем более он там был вместе с Маленковым. Не надо было показывать летчикам, как расстреливают трусов. Мы тоже стреляли, но стреляли исключительно по врагу. Такой урок на пользу нашим асам не пошел…

      Потом через много лет мы встретились, и я напомнил маршалу этот эпизод».

      – И что ответил Жуков?

      – Он отчеканил, высказывая свое понимание момента: «Это война. Нам нужна была победа. Я поступить по-иному не мог».

      И возникает вопрос: перед кем поступить по-иному не мог – может, перед Маленковым – в тот период правой рукой Сталина?

      Но был Жуков и другим.

      В 1945 году начальник контрразведки Смерша Берлинского гарнизона информировал Жукова о том, что три наших офицера, находились в самоволке… в Париже, где пьянствовали, посещали публичные дома и были задержаны жандармерией за распевание в нетрезвом состоянии «Марсельезы». Военнослужащие Группы оккупационных советских войск в Германии ждали сурового приговора. Доложили Жукову материалы, он наложил резолюцию: «Объявить строгий выговор… Они – победители!»

      И все же Жуков имел огромную популярность в народе и непререкаемую власть в армии. Он не был политиком и никогда не помышлял о захвате власти, хотя все власти предержащие его в этом подозревали – и Сталин, и Хрущев. И он часто сдавал своих патронов.

      Кто-то из великих сказал, что любой грех, который мы видим в ближнем человеке, есть в нас самих, потому что если бы в нас его не было, то мы и в других бы его не видели.

      Однако это все философия жизни, а сама жизнь намного сложнее.

      Лубянка

      Власть теряет все свое очарование, если ею не злоупотреблять.

Поль Валери

      После годичного пребывания на должности начальника Особого отдела Киевского особого военного округа и всевозможных чисток в чекистских органах из-за кровавых репрессий периода правления Н.И. Ежова 23 августа 1940 года Анатолий Николаевич Михеев был назначен начальником 4-го отдела (так называлась тогда военная контрразведка. – Авт.) Главного управления госбезопасности НКВД СССР. Свое назначение он воспринял